Главная→Выращивание овощей→95 тезисов против католической церкви принадлежат. V. Лютер до отпадения его от церкви. Германия накануне Реформации: политика, экономика и культура рубежа XV-XVI вв. Причины Реформации и её начало. Реформация Мартина Лютера, его "95 тезисов". Характер Ре

95 тезисов против католической церкви принадлежат. V. Лютер до отпадения его от церкви. Германия накануне Реформации: политика, экономика и культура рубежа XV-XVI вв. Причины Реформации и её начало. Реформация Мартина Лютера, его "95 тезисов". Характер Ре

Историческая точка зрения на личность и роль Лютера. – Общее объяснение его деятельности. – Его воспитание и поступление в монашество. – Теологическое развитие Лютера. – Спор об индульгенциях. – Отношения Лютера к папе во время этого спора. – Лейпцигский диспут. – Сожжение буллы и революционные воззвания Лютера. – Его надежды на Карла V. – Основной принцип Лютера.

Портрет Мартина Лютера. Художник Лука Кранах Старший, 1525

Национальным героем Германии в рассматриваемую эпоху сделался Мартин Лютер (1483–1546), родоначальник реформации и устроитель первой протестантской церкви, которая и получила его имя. Когда история реформации рассматривалась исключительно с церковной точки зрения, и весь смысл движения, происходившего в Германии, представлялся заключенным в преобразовании религии, когда, вдобавок, история эта писалась преимущественно лютеранами, сочувствовавшими делу виттенбергского реформатора и видевшими во всем остальном нечто, или помогавшее, или мешавшее этому делу, направлявшее его на настоящую дорогу или, наоборот, его искажавшее, когда, одним словом, не было ине могло быть по состоянию, в каком находилась историческая наука, более широкого взгляда на немецкую реформацию и в её отношения к национальной жизни Германии, и по её значению для всей западноевропейской истории, – в то время и личность Лютера не могла получить правильного исторического освещения. Да и впоследствии, когда настала пора для более научной и всесторонней оценки реформации, характер и деятельность знаменитого реформатора далеко не всегда изображались с надлежащею критикою: как историки эпохи, так и биографы Лютера весьма часто впадали в панегирический тон по отношению к его личности и продолжали судить обо всех событиях эпохи со стороны их влияния на развитие того дела, которое одно только и было дорого Лютеру, как будто только он и верные его последователи глубоко, всесторонне и безошибочно понимали, что нужно было немецкому народу и всему западноевропейскому миру для правильного исторического развития. Оценивая личность и историческую роль Лютера, не нужно забывать, что главная его сила заключалась в чисто религиозной реформе, между тем как Германия нуждалась не в одном этом. Нужно иметь в виду еще, что и в той области, где он был силен, многое подлежит критике (конечно, не с вероисповедных точек зрения, на которые становятся многие историки‑нелютеране). В историческом суждении о Лютере нужно вообще избегать тех крайностей, которые проявляются в диаметрально противоположном, например, отношении историков к одному и тому же основному факту его деятельности, к тому именно, что он удержал ее в пределах одной задачи: в то время, как одни ставят ему в упрек, что он отстранил себя от других совершавшихся в Германии движений, игнорируя при этом, с своей стороны, всю важность одного того дела, которое справедливо прославило его имя, другие, наоборот, это самое ставят ему в особую заслугу, видя в его поведении лишь доказательство его величия, мудрости, глубокого понимания настоятельных потребностей времени, как будто вне религиозной реформы у тогдашних людей не было никаких других интересов. Оставляя в стороне оценку поведения Лютера по отношению к разнообразным задачам, какие ставили своей деятельности его современники, нужнее всего признать факт, благодаря которому Лютер был прославляем лютеранскими церковными историками, порицаем писателями, сочувственно отнесшимися к общественным движениям, отринутым Лютером, и защищаем, наоборот, людьми, находившими, что Лютер спас реформацию от искажения и от ею же самою вызванных опасностей, т. е. нужно признать тот факт, что он был исключительно религиозный реформатор. При этом следует, конечно, и объяснить себе причину этого факта, и понять его значение в истории эпохи.

Прежде всего мы познакомимся с внутренним развитием Лютера до того момента, когда он выступил в роли реформатора, так как без этого нельзя понять всего его поведения с 1517 г., и так как в истории XVI века большую и притом вполне самостоятельную роль играет религиозный протест, имевший глубокий источник во встревоженной совести: весьма интересно на примере Лютера, монаха и паписта, проследить, как зарождался этот протест в душе отдельного человека.

Когда Лютер вступил в открытую борьбу с католическою церковью, ему было под сорок лет: значит, это был уже человек вполне сложившийся, и все его дальнейшее поведение обусловливалось ранее развившимися задатками. Если определять средневековое миросозерцание, как соединение аскетического и теократического идеалов, и видеть поэтому воплощение католицизма в монашестве и папстве, то Лютер в молодые свои годы будет для нас человеком совершенно средневекового настроения, так как это был образцовый монах и ревностный папист. Если, далее, смотреть на годы, которые предшествовали выступлению Лютера в роли реформатора, как на время, когда в образованных кругах немецкого общества весьма сильно были развиты культурные и социальные интересы, то Лютер представится нам человеком, стоящим в стороне от господствовавших течений своего времени. Впоследствии он вышел из монастыря и отложился от папства, но это стоило ему сильной внутренней борьбы, и от его прошлого в нем все‑таки остался богослов, священник, проповедник, для которого дело религии должно было быть на первом плане. Впоследствии он сделался крупным общественным деятелем, но из всего того, что волновало тогдашнюю Германию, кроме вопроса о церковной реформе, ему понятна была и близка его сердцу лишь национальная оппозиция папству, сливавшаяся в его душе с религиозным протестом. Среди различных сил, боровшихся в то время за преобладание в стране, он должен был выбрать в союзницы себе ту силу, которая могла обеспечить торжество его дела, а так как после самоустранения Карла V такою силою были князья, то весьма естественно, что к ним и примкнул Лютер, как политический деятель.

Легенда, овладевшая личностью Лютера, приписывала его поступление в монастырь обету, будто бы данному им, когда на его глазах умер убитый молнией друг, но если это и было, то разве только в том смысле, что положило конец его колебаниям относительно поступления в монахи, задуманного гораздо раньше. Сын бедного ломщика шифера из тюрингенских крестьян, маленький Мартин получил дома строгое воспитание, в котором побои были, по-видимому, главным педагогическим средством. «Вследствие того, говорит он сам, – что родители поступали со мною так сурово, я сделался очень робок; их строгость и суровая жизнь, которую я вел с ними, были причиною того, что я впоследствии ушел в монастырь и сделался монахом». В городской школе Мансфельда, куда поместил его отец, обращались с ним не лучше; в одно после обеда, как он рассказывает сам, его однажды «исполосовали 15 раз». Что касается до нравственного влияния родителей на маленького Лютера, то особенно сильно было влияние его матери, представлявшей себе Иисуса Христа строгим судьею, который будет жестоко наказывать за грехи. «Я, говорил впоследствии Лютер, – постоянно был занят мыслию, сколько мне надо сделать добрых дел, чтобы умилостивить Христа, от которого, как от неумолимого судьи, многие, как мне говорила мать, убегали в монастырь». Эта мысль уже занимала его, когда он был только 14‑летним мальчиком и перешел в магдебургскую францисканскую школу. В 1497 г. его поразило зрелище ангальтского принца, в припадке меланхолии постриженного отцом в монахи. Лютер видел, как принц ходил по городу в одежде кающегося грешника. «Я видел, рассказывает он, – своими глазами его, бледного как смерть, измождившего тело свое суровым постом и бдением; он ходил в монашеской шапке, сгибаясь до земли под тяжестью нищенской сумы, и просил милостыню, между тем как впереди его шел здоровый монах, которому в десять раз легче было бы снести его бремя, но благочестивый князь не давал ему этого. Кто смотрел на него, невольно приходил в умиление и учился стыдиться светского состояния». Уже тогда мальчик дал обет сделаться монахом. В Эйзенахе, куда потом переселился Лютер, он вел жизнь чуть не нищего и ужасно бедствовал: родители не были в состоянии давать ему содержание, и он должен был ходить по городу вместе с другими бедными учениками и петь благочестивые песни, чтобы получать милостыню от сострадательных жителей города. Положение его улучшилось лишь тогда, когда он попал нахлебником в дом вдовы Котта. 18‑ти лет Лютер поступил (1501) в Эрфуртский университет, но очень мало интересовался процветавшим там гуманизмом. Отец Лютера, кое‑как помогавший сыну, желал, чтобы он сделался юристом, но право столь же мало занимало Лютера, как и классики. Он интересовался одним лишь каноническим правом, учившим о повиновении папе. «Папу, говорит он сам, – боготворил я от чистого сердца и глубины души, не ради тучных пребенд, прелатур и имений, но все, что я делал, я делал от простоты сердца, с усердием искренним, нелицемерным. Я так высоко уважал папу, что был уверен, что кто отступает от него в малейшей черте закона, тот осужден на век и становится добычею дьявола». Двадцати лет он впервые читал Библию, произведшую на него большое впечатление; преимущественно заинтересовали его послания апостола Павла. Из отцов церкви он полюбил блаженного Августина, а из мистиков познакомился с Таулером, Сузо и Эккартом, рассматривавшими религию, как внутренний акт верующей души. Лютер выбрал себе карьеру ученого теолога. В Эрфурте он видался с картезианскими монахами, строгий образ жизни которых произвел на него сильное впечатление, и в 1505 г. сам поступил в августинский монастырь, думая, что только там можно спастись. Поступление это совершилось, однако, не без борьбы. Он получил тогда степень магистра, и перед ним открывалась лучшая дорога, да и отец, узнав, что сын намеревался сделаться монахом, совершенно с ним рассорился.

В монастыре Лютер строго исполнял все обязанности монаха. Но аскетические подвиги не могли переменить его тревожного душевного состояния: он все мучился сознанием своей греховности, постился, молился, не спал по ночам, истязал себя и, чувствуя себя недостойным, подолгу не решался причащаться. В предисловии к изданию всех своих сочинений он сам писал впоследствии: «Пусть читатель не забывает, что я был монахом и отъявленным папистом, до такой степени проникнутым и поглощенным доктриною папства, что, если бы только мог, готов был бы или сам убивать, или желать казни тех, кто отвергал, хотя на одну йоту, повиновение папе. Защищая папу, прибавляет он, – я не оставался холодным куском льда, как Экк и ему подобные, которые, право, сделались, как мне казалось, защитниками папы скорее ради своего толстого брюха, чем по убеждению в важности этого предмета. Даже более: мне и до сих пор кажется еще, что они насмехаются над папой, как истые эпикурейцы. Я же отдавался доктрине всем сердцем, как человек, который страшно боится дня судного, и, несмотря на то, желает спастись, желает этого с трепетом, проникающим до мозга костей». Все это время Лютера преследовала мысль о греховности; сомнение в возможности собственного спасения наполняло его душу и не давало ему покоя. Ему казалось недостойным делом слагать с себя бремя грехов внешними делами, иногда чисто формального характера. Его мучили разные сомнения. Ветхозаветный Бог гнева и мести внушал ему один страх; его очень смущало изречение: «правосудие Божие есть гнев Божий», и он даже думал, что лучше было бы, если бы Бог не открывал Евангелия, ибо кто же может любить Бога гневного и осуждающего. Разрешение своих сомнений Лютер нашел у блаженного Августина, учившего об оправдании посредством веры и чрез избрание Божие, если вера эта правая и совершенная; нашел его также у мистиков, отдававших внутреннему настроению преимущество перед внешними делами, и в изречении пророка Аввакума: «праведный от веры жив будет». Эти слова он истолковал в том смысле, что праведный есть именно человек, оправданный перед Богом своею верою, и что правда Божия делает блаженными всех верующих в него. Эти мысли, как известно, и сделались исходным пунктом протестантской теологии. Много содействовал разрешению сомнений Лютера в указанном смысле Иоганн Штаупиц, генеральный викарий августинского ордена. Между тем в 1502 г. в Виттенберге курфюрст саксонский Фридрих Мудрый основал университет, и Штаупиц рекомендовал ему (1509) Лютера на кафедру философии, которую впоследствии, получив степень доктора богословия, он променял на кафедру богословия. Сначала Лютер долго от этого отказывался. Тот же Штаупиц уговорил его потом сделаться проповедником. На слушателей Лютер производил сильное впечатление своим искренним и убежденным словом. Его проповеди имели большой успех. Новые занятия оставляли ему мало времени для аскетических подвигов, но он продолжал им предаваться по‑прежнему. В 1510 г. исполнилось давнишнее желание Лютера: по делам ли ордена, или в силу старого обета он отправился в Рим. Этому путешествию впоследствии приписывалось большое влияние на изменение его отношения к католицизму, но хотя его и скандализировало весьма многое в образе мыслей жизни итальянского духовенства, но его впечатления тогда не были еще обобщены, и он возвратился в Виттенберг из Италии добрым католиком, хотя и с нерасположением немца к итальянским порокам. На родине он продолжал свои богословские занятия и стал изучать греческий и еврейский языки; лишь в этом периоде его жизни мы впервые замечаем влияние на него богословских идей Эразма и некоторое сближение с гуманистами; по крайней мере, во время рейхлиновского спора он выразил Рейхлину свое сочувствие, хотя был очень недоволен «Письмами темных людей».

В 1517 г. в окрестностях Виттенберга появился продавать индульгенции монах Иоанн Тецель , человек наглый, говоривший, что отпущение грехов посредством индульгенций имеет большее значение, чем самое крещение, что всякий, кто купит индульгенцию, будет в лучшем состоянии, нежели был Адам до своего грехопадения, и т. п. Чуткую религиозную совесть Лютера оскорбляло поведение Тецеля, но не так, как оскорбляло оно многих его современников, порицавших нахальство продавцов, суеверную безнравственность покупателей, денежные вымогательства курии с немцев; учение об индульгенциях, в основе которого лежал взгляд на грех, как на чисто формальное нарушение закона, формальным же образом и могущее быть заглаженным, находилось в резком противоречии с тою религиозною мыслью, выстраданною Лютером в тиши его монастырской кельи и сделавшейся главным предметом его богословских занятий. Весьма естественно, что он выступил с проповедью, осуждавшей торг индульгенциями, но так как, несмотря на это, Тецель находил еще многих покупателей своего товара, то Лютер обратился с письмом к немецким епископам. От большинства он не получил никакого ответа, и лишь один советовал ему не мешаться не в свое дело. Тогда осенью того же года (31 окт.) он прибил на дверях церкви виттенбергского замка свои 95 тезисов, развив в них учение о покаянии, о действии Божьей благодати, об оправдании верою; но осуждая в них поведение Тецеля, Лютер не думал ни о разрыве с церковью, ни о порицании её учений и папы. Он строго отделял их от «проповедника отпущения». Конечно, он не предвидел, что из этого должно было выйти. «Я был один, писал он в одном письме, и неосторожностью вовлечен в это дело; я не только уступал папе во многом, но даже чистосердечно обожал его. Ибо кто я был тогда? Ничтожный монах, походивший скорее на труп, чем на живое существо».

Издание 95 тезисов Лютера, положивших начало Реформации

Дело просто заключалось в том, что тогда существовал обычай, по которому каждый, защищавший какое‑нибудь учение, выставлял изложение его на видном месте и этим вызывал других ученых на диспут. Вот чего в сущности желал и Лютер, но вышло то, чего он не предвидел; тезисы распространились по всей Германии, их читали и толковали, и этим сам Лютер был не особенно доволен. Против него выступил Тецель, и некоторые ученые (Гохштратен в Кельне, Экк в Ингольштадте) доказывали, что учение Лютера о бесполезности добрых дел еретическое. Студенты Виттенбергского университета собрали несколько сотен экземпляров тезисов Тецеля и торжественно сожгли их на костре. Тецель пожаловался папе; Лютер призван был в Рим к ответу, но курфюрст саксонский не хотел его пускать, боясь за судьбу своего любимого проповедника, Сам папа Лев X, впрочем, во всем этом деле видел лишь спор монахов двух разных орденов, и к тому же ему не хотелось сталкиваться враждебно с покровительствовавшим Лютеру князем, самым влиятельным во всей Германии, имея нужду в немецких деньгах на предполагавшуюся большую войну с турками. От него на сейм в Аугсбург поехал (1518), в качестве легата, ученый кардинал Томас Вио (Каетан); ему, между прочим, поручено было убедить Лютера прекратить свою полемику. Каетан своего, однако, не добился; денег ему не дали, а разговор с Лютером принял характер богословского диспута, в котором оба они горячились и кричали друг на друга. Еще раньше Лютер написал папе объяснительное письмо, ответом на которое был вызов в Рим, замененный, по ходатайству покровителей, требованием явиться в Аугсбург, где и произошло объяснение его с Каетаном. Опасаясь чего‑либо худого, Лютер ночью бежал из Аугсбурга в Виттенберг и издал «appellationem а papa male informate ab papam melius informandum», но когда это обращение осталось без ответа, он апеллировал ко вселенскому собору на папу. Между тем Лев X послал в Саксонию ловкого и вкрадчивого саксонца Мильтица . Ему удалось прийти к соглашению с Лютером в двух пунктах: 1) обе стороны должны были перестать проповедовать, писать и рассуждать по спорному вопросу, и 2) Мильтиц должен был передать дело папе, который и назначит ученого епископа для его расследования. Как Лютер все это время относился к папе, можно видеть из следующего его письма к Льву X: «Святейший отец! Да удостоит Ваше Святейшество обратить свой отеческий слух, как бы слух самого Христа, к Вашей бедной овце и выслушать милостиво её блеяние. Что делать мне, Отец Святейший? Я не могу переносить Вашего гнева, и я не знаю, как его избежать. У меня требуют отречения. Я поспешил бы это сделать, если бы это повело к предположенной цели. Преследования моих противников распространили далеко мои сочинения, и они слишком глубоко запали в сердца, чтобы их оттуда искоренить. Отречение только еще более нанесло бы ущерба римской церкви и в уста всех вложило бы против неё новые обвинения. Святейший Отец! Объявляю пред лицом Бога и всех Его творений: я никогда не желал, да и теперь отнюдь не желаю делать покушения насилием или хитростью на власть римской церкви и Вашего Святейшества. Я признаю, что ничто ни на небе, ни на земле не может быть поставлено выше этой церкви, кроме Христа, Господа всех». Таким образом, Лютер изъявлял готовность отречься от своего учения, но под условием, чтобы его опровергли, и свое молчание ставил в зависимость от молчания своих противников, отказываясь безусловно подчиниться решению авторитета. Ему, однако, пришлось нарушить данное обещание. Это произошло так: доктор Экк, занимавший кафедру в Ингольштадтском университете и бывший с Лютером, по-видимому, в приятельских отношениях, написал возражения на 95 тезисов и стал их распространять в рукописи. На защиту Лютера выступил его друг, профессор Виттенбергского университета Карльштадт. Между обоими учеными началась полемика. Осенью 1518 г. Лютер виделся с Экком, и они условились, что последний выступит на диспут с Карльштадтом, «дабы показать, что ученые могут и мирно улаживать свои споры». Карльштадт на это согласился, и местом диспута был выбран Лейпциг. С трудом добились разрешения на устройство диспута, а между тем Экк в новой брошюре, направленной против Карльштадта, задел и Лютера, который, впрочем, и сам раньше возражал Экку. Узнав об этом новом на него нападении, Лютер отказался от исполнения данного Мильтицу обещания. Он явился на диспут и принял в нем участие. Прения происходили в зале герцогского замка, в которой поставлены были две кафедры. Сначала (с 28 июня) диспут велся между Экком и Карльштадтом, потом (4 июля) выступил и Лютер, начав с заявления своей покорности папе: «Во имя Господа, сказал он, – я объявляю, что уважение, которое я питаю к верховному первосвященнику, заставило бы меня не участвовать в этом диспуте, если бы почтенный доктор Экк не увлек меня». Два дня спорили они об оправдании и добрых делах, но никакого соглашения между ними не состоялось. Между прочим, Экк затронул вопрос о папском авторитете, ибо «церковь без главы была бы чудовищем» (nam quod monstrum esset ecclesiam esse acephalam). Лютер, обращаясь к публике, сказал на это: «Когда господин доктор объявляет необходимость, чтобы вселенская цёрковь имела главу, он делает хорошо. Если есть кто-либо противного мнения, пусть встанет, но меня это не касается». На вопрос Экка, кто же этот глава, если не папа, Лютер отвечал в том смысле, что главою церкви, хотя и невидимым, нужно считать Иисуса Христа, и что нужно еще доказать древность папства, как установления более раннего, чем четвертый век. Экк, превосходивший Лютера в познаниях по истории церкви и каноническому праву, опроверг его, но Лютер стал тогда доказывать, что его противник прав лишь по отношению к латинской церкви; единство для неё вышло из Рима, но для Востока оно вышло из Иерусалима, так как греки не признают папской власти. Говоря так, Лютер видел в папе только избранника западной церкви, а не наместника, поставленного над всей церковью самим Богом. Это дало Экку повод сказать: «Я нахожу, что в твоем учении есть сходство с гуситством». Гуса в Германии ненавидели, и Экк хотел такою ссылкою погубить Лютера в глазах собрания, но тот отвечал: «Я не люблю и никогда не полюблю раскола. Так как чехи сами собою отделяются от нашего единства, они делают дурно, если бы даже божественное право было на стороне их учения, ибо высшее божественное право – любовь и единение духа». (Заметим, что с учением Гуса Лютер познакомился еще в эрфуртском монастыре и тогда еще очень испугался, когда увидел, что его собственные мнения сходятся во многом с мнениями сожженного еретика). Тем не менее он нашел возможным прибавить, что «между параграфами Яна Гуса и чехов есть вполне христианские», как, напр., «такое утверждение: есть вселенская церковь, или другое: для спасения не нужно верить в главенство римской церкви и её первенство над другими. Виклиф ли это сказал, заключил он, – Гус ли – все равно. Это истина». Такие слова произвели сильное волнение в собрании, но это не испугало Лютера, и он продолжал: «греки никогда не признавали власти папы, но их объявляли еретиками». Когда Экк сгоряча объявил, что «христианская церковь и римская одна и та же», и что греки – еретики, Лютер возразил ему: «Григорий Назианзин, Василий Великий, Епифаний, Златоуст не верили в верховенство римской церкви, так неужели они должны быть признаны еретиками?» Экк думал вывернуться шуткой: «почтенный отец не понимает кухонного искусства, мешая святых и еретиков греческих, так что запах святости одних заглушает яд других». На его замечание, что первенство папы подтверждено констанцским собором, Лютер ответил непризнанием безусловной авторитетности соборного решения. «Почтенный отец, сказал тогда Экк, – если, по‑вашему, собор, законно собранный, может погрешать, вы для меня язычник и мытарь». Так окончился лейпцигский диспут, на котором произошел разрыв Лютера с церковью. Мысли, высказанные им в пылу спора, уже таились раньше в глубине его души, но он не решался признаться самому себе в том, как далеко разошелся он с церковью, продолжая уверять себя, что он все еще стоит на церковной почве. После этого у папы вынудили буллу, проклинавшую и отлучавшую Лютера от церкви , но многие князья не хотели обнародовать этой буллы, а Фридрих Мудрый прямо отказался ее принять. Сам Лютер 10 декабря 1520 года, в сопровождении многих профессоров и студентов Виттенбергского университета и жителей города, вышел за город и торжественно сжег ее на костре вместе с некоторыми книгами, на которых основывалась папская власть.

Незадолго перед этим (в июне 1520 г.) Лютер издал политическую брошюру, адресованную «Его императорскому величеству и христианскому дворянству немецкой нации». Стоя главным образом на почве национальной оппозиции, он приглашал в ней Карла V и его ближайших слуг освободить Германию от ига, наложенного на нее папством, и заявлял главные принципы, которые потом легли в основу его реформации, т. е. отрицание иерархии и священства, отмену папской власти и церковного землевладения, прекращение целибата духовных лиц и т. д. За этою брошюрою последовала другая (в октябре) – «О вавилонском пленении церкви», где церковь представляется как бы в плену у папы, и отрицаются католические таинства, за исключением крещения и соединенного с покаянием причащения. «По какому праву, спрашивает здесь Лютер, устанавливает папа над нами законы? Кто дал ему власть поработить свободу, сообщенную нам крещением? Я говорю: ни папа, ни епископ, ни какой бы то ни было человек не имеет права установить хотя единую букву над христианином, если не будет на то его собственного согласия: что делается иначе, делается в тираническом духе». Наконец, в ответ на папское проклятие Лютер выпустил в свет еще одну брошюру – «Против буллы антихриста». Лютер искал союзников для своего дела и возлагал надежды на вновь избранного императора Карла V, тогда как последний обещал папе за поддержку в Италии против Франции уничтожить ересь в Германии. «Если, писал Лютер, обращаясь к Карлу, – если дело, которое я защищаю, достойно предстать пред престол небесного величества, оно не должно быть недостойно занять внимание государя земного. О, Карл, государь земных королей! Я бросаюсь с мольбой на колени перед вашим светлейшим величеством и заклинаю вас принять под покров свой не меня, но самое дело вечной истины, для защиты которой Бог поручил вам владеть мечом». «Папа, писал он еще, – видя невозможность подчинить своей воле прежних господ Римской империи, придумал отнять у них их титул и их империю и отдать их нам, немцам. Так и вышло, но мы сделались слугами папскими. Ибо папа овладел Римом и клятвенно принудил императора никогда там не жить, так что император сделался императором римским без Рима. У нас имя, у папы страна и города. У нас титул и герб империи, у папы её достояние, власть, привилегии и свобода. Будем действовать согласно со своим именем. Римляне хвастаются, что передали нам империю, так возьмем же то, что нам принадлежит. Пусть папа уступит нам Рим и все, чем он завладел в империи. Пусть империя будет тем, чем должна быть империя, и пусть меч государей не склоняется более пред лицемерными притязаниями папы».

Так совершилось отпадение Лютера от католической церкви. Аскет, папист и теолог, он только постепенно, с великой внутренней борьбой отложился от старой церкви. Исходным пунктом его протеста был принцип религиозный, богословское учение, которое он выносил в душе своей, вовсе не думая, что оно приведет его к восстанию против папской власти и церковных установлений и сделает из него религиозного реформатора, народного вождя в национальной борьбе с римской курией и сообщника светской власти в её старых счетах с властью духовною. Заявления Лютера на лейпцигском диспуте и в трех названных сочинениях были логическим результатом переворота, совершившегося в его душе. Мы не ошибемся, если скажем, что и в то время, и позднее (на Вормсском сейме 1521 г.), он выступал, как представитель религиозного индивидуализма: он учил, что оправдывает человека перед Богом только его личная вера; он соглашался изменить свой взгляд лишь под условием такого доказательства, которое, опровергая его мнения, было бы лично для него убедительно, он отрицал за кем бы то ни было право установить хотя бы одну только букву над совестью христианина. Логическим выводом отсюда должно было быть отвержение всего внешнего в деле веры, всего покоящегося на каком‑либо другом авторитете, кроме св. писания, как божественного откровения, которому должна подчиняться верующая совесть, наконец отвержение какой бы то ни было духовной власти, ибо каждый христианин, говорил Лютер, есть священник. Мы увидим, что он не удержался на этой точке зрения: старые привычки теолога и паписта с течением времени должны были взять свое; крайние религиозные учения, основывавшиеся на аналогичном же принципе, заставили Лютера позднее отказаться от последовательного его применения; интересы начатой им реформы церкви наводили его на мысль о необходимости союза с светскою властью, и Лютер, как устроитель новой церкви (после 1522 г.), является перед нами совсем другим, чем Лютер 1517–1521 гг.

Литература: Jürgens. Luther"s Leben. – Köstlin. M. Luther, sein Leben und seine Schriften. – Kolde. M. Luther. – Kuhn. Luther, sa vie et son oeuvre. – Lang. M. Luther. – А . Berger. M. Luther in kulturgeschichtlichen Darstellung. – Denifle. Luther und Lutertum (1904 – 1909). – Bääber. Luther und Modernwissenschaft. – Seidemann. Die Leipziger Disputation. – Lemme. Die drei grossen Reformationsschriften Luther"s von Jahre 1520. – Th. Wiedemann. Dr Johannes Eck.

Paulus. Johann Tetzel, der Ablassprediger. – Кстати указываем на новейшую книгу иезуитского ученого J. Hilgers" а «Die katholische Lehre von den Ablässen und deren geschichtlichen Entwickelung» (1914).

Zu Luthers romischen Prozess (1912). Cp. Lauchert. Die italienischen literarischen Gegner Luthers (1912).

Мартин Лютер знаменит, прежде всего, тем, что положил начало масштабным преобразованиям в религиозном мировоззрении народа на рубеже XV-XVI веков, которые привели к появлению еще одного направления христианства — протестантизма.

Кем был Мартин Лютер?

Лукас Кранах. Ганс и Маргарита Лютер.

Мартин Лютер родился в семье бывшего крестьянина, ставшего горным металлургом, а со временем — зажиточным бюргером. Когда мальчику исполнилось 14 лет, его отдали во францисканскую католическую школу, после чего, по велению родителей, он приступил к изучению юриспруденции в университете в Эрфурте. С ранних лет мальчика привлекало богословие, вместе с друзьями он исполнял церковные песнопения под окнами зажиточных горожан.

В 1505 году против воли родителей Мартин покинул юридический факультет и поступил в Августинский монастырь в Эрфурте. Уже через год служения юноша принял монашеский постриг, а в 1507 году был посвящен в священники.

В 1508 году его отправили преподавать в один из недавно учрежденных институтов в Виттенберге, где он заинтересовался философскими трудами епископа Августина, одного из выдающихся деятелей христианской церкви.

Во время одной из своих поездок по Италии в 1511 году Лютер пришел к выводу, что римско-католическая церковь повсеместно злоупотребляет своим положением, выдавая индульгенции за деньги. Это был кризис веры, с которым он долго не мог справиться.

Вскоре после поездки Лютер получил степень доктора теологии и стал много преподавать. В то же время он очень вдумчиво и кропотливо изучал библейские тексты. В результате его теологических изысканий у Лютера сформировались свои собственные убеждения о том, как верующий должен служить Богу, что значительно расходилось с тем, что исповедовала католическая церковь.

«95 тезисов» и начало Реформации

95 тезисов Лютера. Commons.wikimedia.org

31 октября 1517 года Мартин Лютер вывесил на дверях виттенбергской Замковой церкви документ, состоящий из 95 тезисов с критикой папства и индульгенций (прощения грехов за деньги). В своем послании, прибитом к двери прихода, он объявил, что церковь не является посредником между Богом и человеком, и давать отпущение грехов Папа не вправе, так как человек спасает свою душу не через церковь, а через веру в Создателя.

Поначалу тезисы Лютера остались без должного внимания Папы, который посчитал, что это одно из проявлений «монашеских свар» (распрей между разными церковными приходами), которые не были редкостью в те времена. Тем временем Лютер, заручившись поддержкой римского князя Фридриха Мудрого , продолжил распространять свои взгляды на деятельность католической церкви. Только когда Папа прислал к нему своих эмиссаров, богослов согласился прекратить критику сложившихся церковных устоев.

Отлучение Лютера от церкви

Одним из ключевых событий периода Реформации стал Лейпцигский диспут, состоявшийся в 1519 году. Иоганн Экк , выдающийся богослов и ярый противник Лютера, вызвал одного из соратников реформатора — Карлштадта — на публичный диспут в городе Лейпциг. Все тезисы Экка были построены таким образом, чтобы осудить идеи и убеждения Мартина Лютера. Присоединиться к диспуту и защитить свою позицию Лютер смог только через неделю после начала диспута.

Лютер в Вормсе: «На сём я стою…». Commons.wikimedia.org

Мартин Лютер, в противовес оппоненту, настаивал на том, что главой церкви является Иисус Христос, а папская церковь получила освящение только в 12 веке, не являясь, таким образом, законным заместителем Бога на земле. Спор двух оппонентов длился целых два дня, его свидетелями стало большое количество народа. Прения сторон закончились тем, что Лютер порвал всякую связь с папской церковью.

Выступление богослова из Эрфурта всколыхнуло народные массы, стихийно начали организовываться целые движения, которые требовали церковных преобразований и ликвидации монашеских обетов.

Особенную поддержку идеи Лютера обрели среди зарождающегося слоя капиталистов, ведь папская церковь сильно подавляла экономическую самостоятельность и предпринимательскую активность народа, осуждая личные накопления.

В 1521 году римский император Карл V издал т.н. Вормсский эдикт (указ), согласно которому Мартин Лютер был объявлен еретиком, а его работы подлежали уничтожению. Каждый, кто оказывал ему поддержку, отныне мог быть отлучен от папской церкви. Лютер прилюдно сжег императорский указ и объявил, что борьба с папским засильем - дело его жизни.

Мартин Лютер сжигает буллу. Гравюра на дереве, 1557. Commons.wikimedia.org

Покровитель Лютера Фридрих Мудрый тайно отправил богослова в отдаленный замок Вартбург, чтобы о месторасположении предателя узнать не смог Папа Римский. Именно здесь, находясь в добровольном заточении, Лютер занялся переводом Библии на немецкий язык. Надо сказать, что в те времена народ не имел свободного доступа к библейским текстам: переводов на немецкий язык не было, и людям приходилось опираться на те догматы, которые диктовала им церковь. Работа по переводу Библии на немецкий имела большую значимость для народа, и помогла самому богослову утвердиться в своих убеждениях в отношении католической церкви.

Развитие Реформации

Главная идея Реформации, по мнению Лютера, состояла в ненасильственном ограничении полномочий Папы Римского, без войны и кровопролития. Тем не менее, стихийные выступления народных масс в то время часто сопровождались погромами католических приходов.

В качестве ответной меры были посланы имперские рыцари, часть которых, впрочем, перешла на сторону зачинщиков Реформации. Это случилось потому, что социальная значимость рыцарей в процветающем католическом обществе сильно снизилась по сравнению с древними временами, воины мечтали восстановить свою репутацию и привилегированное положение.

Следующим этапом противостояния католиков и реформаторов стала крестьянская война под предводителем еще одного духовного деятеля Реформации - Томаса Мюнцера . Крестьянский бунт был неорганизован и вскоре подавлен силами империи. Тем не менее, даже после окончания войны сторонники Реформации продолжили продвигать свое видение роли католической церкви среди народа. Все свои постулаты реформаторы объединили в т.н. Тетраполитанское исповедание.

В это время Лютер уже был сильно болен и не мог отстаивать свое видение ненасильственной Реформации перед другими участниками протестного движения. 18 февраля 1546 года он умер в городе Айслебен в возрасте 62-х лет.

Бугенхаген проповедует на похоронах Лютера. Commons.wikimedia.org

Реформация без Лютера

Приверженцев идеи Реформации стали называть протестантами, а тех, кто последовал теологическому учению Матрина Лютера — лютеранами.

Реформация продолжилась и после ухода из жизни своего идейного вдохновителя, хотя имперская армия нанесла серьезный удар по протестантам. Города и духовные центры протестантизма были разорены, многие приверженцы Реформации оказались за решеткой, даже могила Мартина Лютера была разрушена. Протестанты были вынуждены пойти на значительные уступки католической церкви, тем не менее, идеи Реформации забыты не были. В 1552 году началась вторая крупная война протестантов с имперскими силами, которая закончилась победой реформаторов. В итоге, в 1555 году между католиками и протестантами был заключен Аугсбургский религиозный мир, который уравнивал в правах представителей католицизма, протестантизма и других конфессий.

Реформация, начавшаяся в Германии, в разной степени коснулась многих европейских стран: Австрии, Дании, Норвегии, Швеции, Финляндии, Франции. Власти этих государств были вынуждены идти на уступки нарастающей народной массе, которая требовала свободы вероисповедания.

Знаменитые 95 тезисов Мартина Лютера, которые всколыхнули весь мир и их отголоски мы чувствуем по сегодняшний день! Опубликовано на веб-портале

Из любви к истине и из стремления вывести ее на свет в Виттенбурге будут обсуждаться нижеследующие положения под руководством досточтимого отца Мартина Лютера, магистра свободных искусств и святой теологии, а также ординарного профессора теологии. Он просит, чтобы те, кто не сможет присутствовать и непосредственно участвовать в обсуждении вопросов, сделали это в письменной форме.

1. Господь и Учитель наш Иисус Христос, говоря: «Покайтесь...», заповедовал, чтобы вся жизнь верующих была покаянием.

2. Это слово [«покайтесь»] не может быть понято как относящееся к таинству покаяния (то есть к исповеди и отпущению грехов, что совершается служением священника).

3. Однако относится оно не только к внутреннему покаянию; напротив, внутреннее покаяние - ничто, если во внешней жизни не влечет всецелого умерщвления плоти.

4. Поэтому покаяние остается до тех пор, пока остается ненависть человека к греху (это и есть истинное внутреннее покаяние), иными словами - вплоть до вхождения в Царствие Небесное.

5. Папа не хочет и не может прощать какие-либо наказания, кроме тех, что он наложил либо своей властью, либо по церковному праву.

6. Папа не имеет власти отпускать грехи, не объявляя и не подтверждая отпущение именем Господа; кроме того, он дает отпущение только в определенных ему случаях. Если он пренебрегает этим, то грех пребывает и далее.

7. Никому Бог не прощает греха, не заставив в то же время покориться во всем священнику, Своему наместнику.

8. Церковные правила покаяния налагались только на живых и в соответствии с ними не должны налагаться на умерших.

9. Посему во благо нам Святой Дух, действующий в Папе, в декретах коего всегда исключен пункт о смерти и крайних обстоятельствах.

10. Невежественно и нечестиво поступают те священники, которые и в чистилище оставляют на умерших церковные наказания.

11. Плевелы этого учения - об изменении наказания церковного в наказание чистилищем - определенно посеяны тогда, когда спали епископы.

12. Прежде церковные наказания налагались не после, но перед отпущением грехов, как испытания истинного покаяния.

13. Умершие все искупают смертью, и они, будучи уже мертвы согласно церковным канонам, по закону имеют от них освобождение.

14. Несовершенное сознание или благодать умершего неизбежно несут с собой большой страх; и он тем больше, чем меньше сама благодать.

15. Этот страх и ужас уже сами по себе достаточны (ибо о других вещах я умолчу), чтобы приуготовить к страданию в чистилище, ведь они - ближайшие к ужасу отчаяния.

16. Представляется, что ад, чистилище и Небеса - различны меж собой, как различны отчаяние, близость отчаяния и безмятежность.

17. Представляется, что как неизбежно в душах умаляется страх в чистилище, так прирастает благодать.

18. Представляется, что не доказано ни разумными основаниями, ни Священным Писанием, что они пребывают вне состояния [приобретения] заслуг или приращения благодати.

19. Представляется также недоказанным и то, что все они уверенны и спокойны о своем блаженстве, хотя мы в этом совершенно убеждены.

20. Итак, Папа, давая «полное прощение всех наказаний», не подразумевает исключительно все, но единственно им самим наложенное.

21. Поэтому ошибаются те проповедники, которые объявляют, что посредством папских индульгенций человек избавляется от всякого наказания и спасается.

22. И даже души, пребывающие в чистилище, он не освобождает от того наказания, которое им надлежало согласно церковному праву искупить в земной жизни.

23. Если кому-либо может быть дано полное прощение всех наказаний, несомненно, что оно дается наиправеднейшим, то есть немногим.

24. Следовательно, большую часть народа обманывают этим равным для всех и напыщенным обещанием освобождения от наказания.

25. Какую власть Папа имеет над чистилищем вообще, такую всякий епископ или священник имеет в своем диоцезе или приходе в частности.

26. Папа очень хорошо поступает, что не властью ключей (каковой он вовсе не имеет), но заступничеством дает душам [в чистилище] прощение.

27. Человеческие мысли проповедуют те, которые учат, что тотчас, как только монета зазвенит в ящике, душа вылетает из чистилища.

28. Воистину, звон золота в ящике способен увеличить лишь прибыль и корыстолюбие, церковное же заступничество - единственно в Божьем произволении.

29. Кто знает, все ли души, пребывающие в чистилище, желают быть выкупленными, как случилось, рассказывают, со святыми Северином и Пасхалием?

30. Никто не может быть уверен в истинности своего раскаяния и - много меньше - в получении полного прощения.

31. Сколь редок истинно раскаявшийся, столь же редок по правилам покупающий индульгенции, иными словами - в высшей степени редок.

32. Навеки будут осуждены со своими учителями те, которые уверовали, что посредством отпустительных грамот они обрели спасение.

33. Особенно следует остерегаться тех, которые учат, что папские индульгенции - это бесценное Божие сокровище, посредством которого человек примиряется с Богом.

34. Ибо их простительная благодать обращена только на наказания церковного покаяния, установленные по-человечески.

35. Не по-христиански проповедуют те, которые учат, что для выкупа душ из чистилища или для получения исповедальной грамоты не требуется раскаяния.

36. Всякий истинно раскаявшийся христианин получает полное освобождение от наказания и вины, уготованное ему даже без индульгенций.

37. Всякий истинный христианин, и живой и мертвый, принимает участие во всех благах Христа и церкви, дарованных ему Богом, даже без отпустительных грамот.

38. Папским прощением и участием не следует ни в коем случае пренебрегать, ибо оно (как я уже сказал) есть объявление Божьего прощения.

39. Непосильным трудом стало даже для наиболее ученых богословов одновременно восхвалять перед народом и щедрость индульгенций, и истинность раскаяния.

40. Истинное раскаяние ищет и любит наказания, щедрость же индульгенций ослабляет это стремление и внушает ненависть к ним или, по крайней мере, дает повод к этому.

41. Осмотрительно надлежит проповедовать папские отпущения, чтобы народ не понял ложно, будто они предпочтительнее всех прочих дел благодеяния.

42. Должно учить христиан: Папа не считает покупку индульгенций даже в малой степени сопоставимой с делами милосердия.

43. Должно учить христиан: подающий нищему или одалживающий нуждающемуся поступает лучше, нежели покупающий индульгенции.

44. Ибо благодеяниями преумножается благодать и человек становится лучше; посредством же индульгенций он не становится лучше, но лишь свободнее от наказания.

45. Должно учить христиан: тот, кто, видя нищего и пренебрегая им, покупает индульгенции, не папское получит прощение, но гнев Божий навлечет на себя.

46. Должно учить христиан: если они не обладают достатком, им вменяется в обязанность оставлять необходимое в своем доме и ни в коем случае не тратить достояние на индульгенции.

47. Должно учить христиан: покупка индульгенций - дело добровольное, а не принудительное.

48. Должно учить христиан: Папе как более нужна, так и более желанна - при продаже отпущений - благочестивая за него молитва, нежели вырученные деньги.

49. Должно учить христиан: папские отпущения полезны, если они не возлагают на них упования, но весьма вредоносны, если через них они теряют страх перед Богом.

50. Должно учить христиан: если бы Папа узнал о злоупотреблениях проповедников отпущений, он счел бы за лучшее сжечь до тла собор Святого Петра, чем возводить его из кожи, мяса и костей своих овец.

51. Должно учить христиан: Папа, как к тому обязывает его долг, так и на самом деле, хочет - даже если необходимо продать собор Святого Петра - отдать из своих денег многим из тех, у кого деньги выманили некоторые проповедники отпущений.

52. Тщетно упование спасения посредством отпустительных грамот, даже если комиссар, мало того, сам Папа отдаст за них в заклад собственную душу.

53. Враги Христа и Папы суть те, кто ради проповедования отпущений приказывают, чтобы Слово Божие совершенно умолкло в других церквах.

54. Вред наносится Слову Божию, если в одной проповеди одинаково или долее времени тратится на отпущение, нежели на него.

55. Мнение Папы, безусловно, состоит в том, что если индульгенции - ничтожнейшее благо - славят с одним колоколом, одной процессией и молебствованием, то Евангелие - высшее благо - надлежит проповедовать с сотней колоколов, сотней процессий и сотней молитв.

56. Сокровищницы церкви, откуда Папа раздает индульгенции, - и не названы достаточно, и неизвестны христианам.

57. Несомненно, что ценность их - и это очевидно - непреходяща, ибо многие проповедники не так щедро их раздают, сколь охотно собирают.

58. Также не являются они заслугами Христа и святых, ибо они постоянно - без содействия Папы - даруют благодать внутреннему человеку, и крест, смерть и ад внешнему человеку.

59. «Сокровища церкви, - сказал святой Лаврентий, - это бедняки церкви», но он употребил это слово по обыкновению своего времени.

60. Мы по опрометчивости заявляем, что ключи церкви, дарованные служением Христа, - вот то сокровище.

61. Ибо явствует, что для освобождения от наказаний и для прощения в определенных ему случаях достаточно власти Папы.

62. Истинное сокровище церкви - это пресвятое Евангелие (Благовестие) о славе и благодати Бога.

63. Но оно заслуженно очень ненавистно, ибо первых делает последними.

64. Сокровище же индульгенций заслуженно очень любимо, ибо последних делает первыми.

65. Итак, сокровища Евангелия - это сети, коими прежде улавливались люди от богатств.

66. Сокровища же индульгенций - это сети, коими ныне улавливаются богатства людей.

67. Индульгенции, которые, как возглашают проповедники, имеют «высшую благодать», истинно таковы, поскольку приносят прибыль.

68. В действительности же они в наименьшей степени могут бьггь сравнимы с Божьей благодатью и милосердием Христа.

69. Епископам и священникам вменяется в обязанность принимать комиссаров папских отпущений со всяческим благоговением.

70. Но еще более им вменяется в обязанность смотреть во все глаза, слушать во все уши, дабы вместо папского поручения они не проповедовали собственные выдумки.

71. Кто говорит против истины папских отпущений - да будет тот предан анафеме и проклят.

72. Но кто стоит на страже против разнузданной и наглой речи проповедника - да будет тот благословен.

73. Как по справедливости Папа поражает отлучением тех, кто во вред торговле отпущениями замышляет всяческие уловки.

74. Так гораздо страшнее он намерен поразить отлучением тех, кто под предлогом отпущений замышляет нанести урон святой благодати и истине.

75. Надеяться, что папские отпущения таковы, что могут простить грех человеку, даже если он - предполагая невозможное - обесчестит Матерь Божию, - значит лишиться разума.

76. Мы говорим против того, что папские отпущения не могут устранить ни малейшего простительного греха, что касается вины.

77. Утверждать, что святой Петр, если бы был Папой, не мог бы даровать больше благодеяний - есть хула на святого Петра и Папу.

78. Мы говорим против этого, что тот и вообще всякий Папа дарует больше благодеяний, а именно: Евангелие, силы чудодейственные, дары исцелений и прочее - как сказано в Первом послании к коринфянам, 12-я глава.

79. Утверждать, что пышно водруженный крест с папским гербом равносилен кресту Христову, - значит богохульствовать.

80. Епископы, священники и богословы, дозволяющие вести такие речи перед народом, ответят за это.

81. Это дерзкое проповедование отпущений приводит к тому, что почтение к Папе даже ученым людям нелегко защищать от клевет и, более того, коварных вопросов мирян.

82. Например, почему Папа не освободит чистилище ради пресвятой любви к ближнему и крайне бедственного положения душ - то есть по причине наиглавнейшей, - если он в то же время неисчислимое количество душ спасает ради презренных денег на постройку храма - то есть по причине наиничтожнейшей?

83. Или: почему панихиды и ежегодные поминовения умерших продолжают совершаться, и почему Папа не возвращает или не позволяет изъять пожертвованные на них средства, в то время как грешно молиться за уже искупленных из чистилища?

84. Или: в чем состоит эта новая благодать Бога и Папы, что за деньги безбожнику и врагу Божию они позволяют приобрести душу благочестивую и Богу любезную, однако за страдание такую же благочестивую и любимую душу они не спасают бескорыстно, из милосердия?

85. Или: почему церковные правила покаяния, на самом деле уже давно от неупотребления себя отменившие и мертвые, до сих пор еще оплачиваются деньгами за предоставленные индульгенции, словно они еще в силе и живы?

86. Или: почему Папа, который ныне богаче, чем богатейший Крез, возводит этот единственный собор Святого Петра охотнее не на свои деньги, но на деньги нищих верующих?

87. Или: что Папа прощает или отпускает тем, кто посредством истинного покаяния имеет право на полное прощение и отпущение?

88. Или: что могло добавить церкви больше блага, если бы Папа то, что делает теперь единожды, совершал сто раз в день, наделяя всякого верующего этим прощением и отпущением?

89. Если Папа стремится спасти души скорее отпущениями, нежели деньгами, почему он отменяет дарованные прежде буллы и отпущения, меж тем как они одинаково действенны?

90. Подавлять только силой эти весьма лукавые доводы мирян, а не разрешать на разумном основании - значит выставлять церковь и Папу на осмеяние врагам и делать несчастными христиан.

91. Итак, если индульгенции проповедуются в духе и по мысли Папы, все эти доводы легко уничтожаются, более того - просто не существуют.

92. Посему да рассеются все пророки, проповедующие народу Христову: «Мир, мир!» - а мира нет.

93. Благо несут все пророки, проповедующие народу Христову: «Крест, крест!» - а креста нет.

94. Надлежит призывать христиан, чтобы они с радостью стремились следовать за своим Главой Христом через на¬казания, смерть и ад.

95. И более уповали многими скорбями войти на Небо, нежели безмятежным спокойствием.

15 ИНТЕРЕСНЫХ ФАКТОВ О МАРТИНЕ ЛЮТЕРЕ

500 лет назад монах-августинец Мартин Лютер прибил к дверям храма в Виттенберге свои знаменитые 95 тезисов. Что доказывал в них родоначальник Реформации? Кем был он сам? И какие последствия это все имело?

1. Мартин Лютер (10 ноября 1483 - 18 февраля 1546 г.) - родоначальник Реформации, в ходе которой возникает протестантизм как одно из трёх (наряду с православием и католицизмом) главных направлений христианства. Название «протестантизм» возникает из так называемой Шпайерской протестации. Это был протест, поданный в 1529 году шестью князьями и четырнадцатью свободными немецкими городами на рейхстаге в Шпайере, против преследования лютеран. По названию данного документа сторонники Реформации получили впоследствии название протестантов, а совокупность возникших в результате Реформации некатолических конфессий - протестантизм.

2. Началом Реформации считается 31 октября 1517 года, когда монах-августинец Мартин Лютер прибил к дверям храма в Виттенберге, где обычно проводились торжественные университетские церемонии, свои знаменитые 95 тезисов. В них пока не было ни отрицания верховной власти римского папы и тем более объявления его Антихристом, ни вообще отрицания церковной организации и церковных таинств как необходимых посредников между Богом и человеком. Тезисы оспаривали практику индульгенций, которая в то время особенно широко распространилась в целях покрытия расходов на строительство собора святого Петра в Риме.

95 тезисов Мартина Лютера

3. Доминиканский монах Иоганн Тецель , который был агентом по продаже папских индульгенций и который беззастенчиво ими торговал и тем самым спровоцировал Мартина Лютера, прочитав 95 тезисов, заявил: «Я добьюсь, чтобы через три недели этот еретик взошел на костер и в урне проследовал к небу».

Тецель утверждал, что индульгенции имеют большую силу, чем само Крещение. Про него рассказывают следующую историю: один аристократ в Лейпциге обратился к Тецелю и попросил простить ему грех, который он совершит в будущем. Тот согласился при условии немедленной оплаты индульгенции. Когда Тецель покинул город, аристократ нагнал его и побил, сказав, что именно этот грех он подразумевал.

4. Мартин Лютер родился в семье бывшего крестьянина, ставшего преуспевающим горным мастером и зажиточным бюргером. Его отец принимал участие в прибылях, получаемых с восьми шахт и трех плавилен («огней»). В 1525 году Ганс Людер завещает своим наследникам 1250 гульденов, на которые можно было приобрести поместье с пахотными землями, лугами и лесом. Вместе с тем, семья жила очень умеренно. Питание было не слишком изобильным, экономили на одежде и топливе: например, мать Лютера наравне с другими горожанками собирала зимою хворост в лесу. Родители и дети спали в одном алькове.

5. Настоящая фамилия родоначальника Реформации - Людер (Luder или Luider). Уже став монахом он много общался и переписывался с гуманистами, среди которых было принято брать себе звучные псевдонимы. Так, например, Герард Герардс из Роттердама стал Эразмом Роттердамским. Мартин в 1517 году скрепляет свои письма именем Eleutherius (в переводе с древнегреческого - «Свободный»), Elutherius и, наконец, не желая далеко отходить от имени отца и деда, Luther. Первые последователи Лютера называли себя еще не лютеранами, а «мартинианами».

6. Отец мечтал видеть своего способного сына преуспевающим адвокатом и смог обеспечить сыну хорошее образование. Но неожиданно Мартин решает стать монахом и вопреки воле отца, пережив сильный конфликт с ним, поступает в Августинский монастырь. Согласно одному из объяснений, однажды он попал в очень сильную грозу, когда молния ударила совсем рядом с ним. Мартин почувствовал, как он потом сказал, «чудовищный страх перед внезапной смертью» и взмолился: «Помоги, святая Анна, я хочу стать монахом».

7. Отец, узнав о намерении Лютера принять монашеский постриг, пришел в бешенство и отказал ему в благословении. Другие родственники заявили, что вообще не хотят его больше знать. Мартин был в затруднении, хотя и не был обязан спрашивать разрешения отца. Однако летом 1505 года в Тюрингии свирепствовала чума. Два младших брата Мартина заболели и умерли. Затем из Эрфурта родителям Лютера сообщили, что и Мартин стал добычей чумы. Когда выяснилось, что, к счастью, это не так, друзья и родственники стали убеждать Ганса, что он должен позволить своему сыну стать монахом, и отец в итоге дал согласие.

8. Когда была подготовлена папская булла с отлучением Лютера «Exsurge Domine» («Восстань, Господь…»), она была доставлена на подпись папе Льву X, охотившемуся в своем поместье на дикого кабана. Охота была неудачной: кабан ушел виноградниками. Когда расстроенный папа взял в руки грозный документ, то прочел его первые слова, которые звучали так: «Восстань, Господь, и Петр, и Павел… на дикого кабана, который опустошает виноградник Господень». Папа тем не менее подписал буллу.

9. На Вормсском рейхстаге 1521 года, где в присутствии германского императора слушалось дело Лютера и от него требовали отречения, он произносит свою знаменитую фразу «Я здесь стою и не могу иначе». Вот его более полные слова: «Если я не буду убежден свидетельствами Писания и ясными доводами разума — ибо я не верю ни папе, ни соборам, поскольку очевидно, что зачастую они ошибались и противоречили самим себе, — то, говоря словами Писания, я восхищен в моей совести и уловлен в слово божье… Поэтому я не могу и не хочу ни от чего отрекаться, ибо неправомерно и неправедно делать что-либо против совести. На том стою и не могу иначе. Помоги мне бог!».

Лютер в семейном кругу

10. Реформация расколола западный мир на католиков и протестантов и породила эпоху религиозных войн - как гражданских, так и международных. Они длились более 100 лет до Вестфальского мира 1648 года. Эти войны принесли много горя и несчастий, в них погибли сотни тысяч людей.

11. Во время немецкой Крестьянской войны 1524-1526 годов Лютер выступил с резкой критикой восставших, написав «Против убийственных и грабящих орд крестьян», где назвал расправу с зачинщиками беспорядков богоугодным делом. Впрочем, во многом восстания были вызваны реформационным брожением умов, порожденным Лютером. На пике восстания весной-летом 1525 года в событиях участвовало до 300 000 человек. По современным оценкам, количество погибших составило около 100 000 человек.

12. Лютер решительно отверг принудительное безбрачие духовенства, в том числе и на собственном примере. В 1525 году он, бывший монах, в возрасте 42 лет женится 26-летней и тоже бывшей монахине Катарине фон Бора. В браке у них родилось шесть детей. Вслед за Лютером женится и другой лидер Реформации из Швейцарии У. Цвингли. Кальвин не одобрил эти поступки, а Эразм Роттердамский сказал: «Лютеранская трагедия переходит в комедию, и всякие смуты кончаются свадьбой».

13. Лютер в 1522 году переводит на немецкий язык и издает Новый Завет, а в последующие 12 лет и Ветхий Завет. Этой лютеровской Библией немцы пользуются до сих пор.

Библия Лютера

14. Согласно великому немецкому социологу Максу Веберу в его знаменитой работе «Протестантская этика и дух капитализма», Лютер не только положил начало Реформации, но и дал решительное начало зарождению капитализма. Протестантская этика определила по Веберу дух Нового времени.

15. В отличие от Православия лютеранство признает лишь два полноценных таинства - Крещение и Причастие. Лютер как таинство отверг даже покаяние, хотя его «95 тезисов» начинались с требования, «чтобы вся жизнь верующих была покаянием». Также в протестантизме практически с самого начала начались сильные споры о природе евхаристии и способе присутствия в ней Господа.

Лютер по этому важнейшему вопросу сильно разошелся с Цвингли и Кальвином. Последние понимали присутствие Тела и Крови Христа лишь как символические, «возгревающие веру» действия. Лютер же, отвергнув учение о пресуществлении, не смог в полемике с реформатами-швейцарцами отказаться от реального, но невидимого присутствия Христа в хлебе и вине. Таким образом, таинство причащения Лютер допускал, считая, что в нем присутствует Христос, но полагал его как некое специфическое или «сакраментальное единение» материальным хлебом и вином, не конкретизируя природы этого сопребывания. Позже в одном из вероучительных документов лютеранства, «Формуле согласия» (1577), будет выработана такая формула соприсутствия Тела и Крови Христа: «Тело Христово присутствует и преподается под хлебом, с хлебом, в хлебе (sub pane, cum pane, in pane)… этим способом выражения мы желаем научить таинственному единению неизменяемой субстанции хлеба с Телом Христовым».

Сильно разнится и отношение к священству. Хотя Лютер признавал необходимость священства, в вероучительных лютеранских книгах нет ни слова о преемственности пастырского служения, ни об особом посланничестве свыше. Право рукоположения признается за любым членом Церкви (посланничество снизу).

Лютеране также отрицают призывание и помощь святых, почитание икон и мощей, значение молитв за умерших.

Как пишет протоиерей Максим Козлов в книге «Западное христианство: взгляд с Востока», «Лютер имел намерение освободить верующих от духовного деспотизма и произвола. Но, отвергнув авторитет папы, он в силу логической необходимости, отверг и авторитет римско-католической иерархии, а затем святых отцов и Вселенских соборов, то есть отверг все вселенское Священное Предание. Отвергнув же во имя личной свободы весь авторитет Церкви, Лютер тем самым дал полный произвол в делах веры, что привело к разделению и отпадению от Римской Церкви. Дав народу Библию на немецком языке, немецкий реформатор считал, что Священное Писание ясно само по себе и что всякий человек, не закоснелый во зле, будет правильно понимать его без руководства Преданием Церкви. Однако он ошибся: даже ближайшие сподвижники его различно толковали одно и то же библейское место.

Итак, полное отрицание всех авторитетов и возведение в степень авторитета личного мнения, субъективного принципа, то есть рационализм в области веры, - вот к чему пришел Лютер в борьбе со злоупотреблениями католичества».

Юрий ПУЩАЕВ

В библиотеке Йенского университета сделано важное открытие: обнаружена записка, подтверждающая, что августинский монах и профессор теологии Мартин Лютер действительно прибил к дверям церкви в Виттенберге свои 95 тезисов против злоупотреблений, связанных с продажей индульгенций в средневековой Католической Церкви.

Несмотря на то, что в большинстве учебников история представлена именно таким образом, ученые нередко подвергали ее сомнению. Одни считали, что он просто зачитал свои тезисы перед церковными вратами, другие — что Лютер разослал тезисы другим профессорам с целью вызвать научную дискуссию.

Многие ученые считали, что история о прибитых к дверям 95 тезисах есть не более чем легенда, не имеющая подтверждений в достоверных исторических источниках. Они утверждали, что это вымысел сторонников Лютера, которые хотели таким образом усилить эффект от его выступления уже после смерти самого реформатора.

Найденная запись была обнаружена на немецком переводе Нового Завета 1540 года. Ее оставил Георг Рёрер, личный секретарь Лютера и товарищ во всех его путешествиях.

Рёрер написал: «В 1517 году в навечерие праздника Всех Святых доктор Мартин Лютер провозгласил в Виттенберге на церковных дверях свои тезисы об индульгенциях».

Записку Рёрера нашел доктор Мартин Трой, научный сотрудник фонда, который опекает места, связанные с историей лютеранской реформации.

«Уникальность записи основана на том, что она была сделана еще во времена жизни реформатора», — сказала Сабина Веферс, директор университетской библиотеки.

До сих пор всеобщее убеждение в том, что тезисы были прибиты, основывалось на сообщении Филиппа Меланхтона, ближайшего соработника доктора Мартина Лютера. Но это сообщение датировалось уже после смерти самого виттенбергского реформатора, сообщает агентство EAI.

Нет сомнений, что найденная надпись станет переломной для дискуссии, хотя не все ученые уверены в ее подлинности. По мнению профессора Фолькера Леппина, декана факультета евангелической теологии в Йене, заметка не может быть окончательным аргументом в пользу того, что Мартин Лютер действительно прибил 95 тезисов к дверям церкви.

Baznica.Info /Патриархия.ru