Вечные адские мучения грешников после Страшного Суда (Догматика). На правосланвные праздники грешники в преисподне отдыхают

Согласно Библии вечный не ад и мучения (адские муки), а огонь, дым

Действительно, сложно понять причины благовестия Иисуса в аду тем, кого Он собирался там оставить, и тем, кого хотел с Собой забрать в рай. Чтобы еще более убедиться в несостоятельности этой богословской теории, давайте посмотрим на библейские тексты, которые нам говорят о рае и якобы вечных муках в преисподней.

Существует всего несколько текстов в Священном Писании, на которых построена вся концепция вечных посмертных мучений. Давайте их рассмотрим и подумаем, о какой вечности в них может идти речь:

«И пойдут сии в муку вечную , а праведники в жизнь вечную» (Мф. 25:46).

«И дым мучения их будет восходить во веки веков , и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью поклоняющиеся зверю и образу его и принимающие начертание имени его» (Откр. 14:11).

Если на основании этих текстов сделать вывод, что грешники будут мучиться в огне вечно, то нужно будет признаться в противоречивости Библии. В главе «Геенна огненная» было приведено множество отрывков из Священного Писания, в которых описан Великий Суд, представляющий собой сжигание огнем, то есть уничтожение , греха и грешников. Вот еще несколько стихов на эту тему:

«Нынешние небеса и земля … сберегаются огню на день суда и погибели нечестивых человеков. Придет же день Господень, как тать ночью, и тогда небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся, земля и все дела на ней сгорят. Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда» (2 Пет. 3:7,10,13).

«Праведно пред Богом - оскорбляющим … воздать скорбью … в явление Господа Иисуса с неба … в пламенеющем огне совершающего отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа, … которые подвергнутся наказанию, вечной погибели » (2 Фес. 1:6-9).

«И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их » (Откр. 20:9).

«Нечестивые погибнут , и враги Господни, как тук агнцев, исчезнут, в дыме исчезнут » (Пс. 36:20).

«Города Содомские и Гоморрские, осудив на истребление, превратил в пепел , показав пример будущим нечестивцам » (2 Пет. 2:6).

«Я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрет тебя: и Я превращу тебя в пепел на земле перед глазами всех, видящих тебя. Все, знавшие тебя среди народов, изумятся о тебе; ты сделаешься ужасом, и не будет тебя во веки » (Иез. 28:18,19 , см. также Ис. 33:12,14 , Мал. 4:1,3 , Пс. 49:3,4 , Ис. 66:22,24 , Ис. 1:28 , Ис. 30:33 , Ис. 34:8-10 , Ис. 38:16-23 , Авд. 1:18 , Наум. 1:9,10 , Пс. 10:6 , Пс. 36:20 , Пс. 103:35 , 1 Кор. 3:13 , 1 Пет. 3:12).

Как хорошо видно из этих текстов, грешные люди в огне погибают, превращаются в пепел, исчезают на веки . Мы знаем, что Библия не может себе противоречить. О чем же тогда говорят стихи о вечных муках Мф. 25:46 и Откр. 14:11 ?

Существует как минимум два объяснения их содержания.

Во-первых , вечным может быть не мучение грешников, а сам огонь . Ведь в Библии нет других текстов, которые говорят, что именно страдание грешных людей, не достойных Царствия Небесного, будет вечым. Ряд теологов считает, что Бог оставит на новой земле огонь геенны для напоминания об огромной трагедии, постигшей всю Вселенную. Такой вывод можно сделать из анализа иных текстов Священного Писания, описывающих те же события, что и в Мф. 25:46 , в том числе находящиеся в непосредственной близости с этим стихом:

«Устрашились грешники на Сионе; трепет овладел нечестивыми: «кто из нас может жить при огне пожирающем? кто из нас может жить при вечном пламени (Ис. 33:14).

«Ибо день мщения у Господа, год возмездия за Сион. И превратятся реки его в смолу, и прах его - в серу, и будет земля его горящею смолою: не будет гаснуть ни днем, ни ночью; вечно будет восходить дым ее ; будет от рода в род оставаться опустелою; во веки веков никто не пройдет по ней» (Ис. 34:8-10).

А беспокойство днем и ночью в Откр. 14:11 предсказывает нам мучение последователей учения Вавилона от семи язв и чаш, о которых рассказывается параллельно (см. Откр. 16:9 , Откр. 18:2,4). Дорогой читатель, нужно учитывать, что Священное Писание в оригинале не имело разделения по главам и знаков препинания. Также нужно знать, что библейское повествование зачастую имеет цикличность, то есть одна тема прерывается другой и далее вновь продолжается. Это хорошо видно на примере 24 главы Евангелия от Матфея где Иисус рассказывал «вперемешку» о Своем Втором Пришествии и разрушении Иерусалима в 70 году н. э. Также в библейских пророчествах часто применяется описание одних и тех же периодов времени или событий разными символами. Так, например, смена мировых держав в книге Даниила изображалась сначала в виде истукана, а затем образами животных (Дан. 2 и главы).

Во-вторых , слова вечно и вовек далеко не всегда в Библии обозначают бесконечность:

А) «Непременно да будет обрезан рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным . Необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей, истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой» (Быт. 17:13,14).

Здесь завет обрезания назван вечным. Однако мы знаем, что Новый Завет отменил необходимость обрезания (см. 1 Кор. 7:18,19 , Рим. 3:30 , Гал. 5:6 , Филип. 3:2,3).

Б) «И сказал Господь Аарону: вот … от всего, посвящаемого сынами Израилевыми, Я дал тебе и сынам твоим, ради священства вашего, уставом вечным; вот, что принадлежит тебе из святынь великих, от сожигаемого: всякое приношение их хлебное, и всякая жертва их за грех… Это устав вечный в роды ваши» (Чис. 18:8,9,23).

Со смертью Христа - истинной заместительной жертвы, пропала необходимость совершать жертвоприношения в храме, а значит, в Новом Завете служение евреев из рода Аарона стало не нужным, несмотря на то, что ранее оно было названо вечным.

В) «Ты соделал народ Твой Израиля Своим собственным народом навек, и Ты, Господи, стал Богом его» (1 Пар. 17:22).

Иисус открыл дорогу к Богу язычникам, теперь каждый христианин стал народом Божьим (см. главу «Послание к Евреям 4:9» ).

Г) «И он останется рабом его вечно » (Исх. 21:6).

Здесь речь идет о времени жизни раба.

Д) «Как Содом и Гоморра и окрестные города, подобно им блудодействовавшие и ходившие за иною плотию, подвергшись казни огня вечного, поставлены в пример » (Иуд. 7).

Огонь Содома и Гоморры Библия тоже называет вечным , однако он давно погас. Священное Писание сравнивает истребление этих городов с последующим наказанием нечестивцев (см. выше 2 Пет. 2:6).

Анализируя Библию, можно сделать вывод: вечно что-то длится, пока не закончится либо не исполнится его предназначение. Понятие «вечно» в смысле «бесконечно» по отношению к Земле может принадлежать только Богу (см. 1 Пар. 16:15 , Пс. 110:7,8 , 1 Пет. 1:25 , Откр. 14:6 , 1 Тим. 6:16). Сама Библия так объясняет значение слова вечно : «Видимое временно , а невидимое вечно » (2 Кор. 4:18).

Мы не можем знать, насколько долго будет гореть пламя Великого Суда. Главное, мы можем быть абсолютно уверенными, что уж точно грешники не будут мучимы вечно в этом огне – Библия неоднократно и однозначно говорит об их уничтожении.

Также и сам ад, который, как мы теперь знаем, обозначает могилу, исчезнет - будет уничтожен в озере огненном:

«И смерть и ад повержены в озеро огненное » (Откр. 20:14).

Кстати, в этом тексте мы видим еще одно доказательство отличия ада от геенны огненной. Разве может ад быть брошен в себя же – в ад? Конечно, нет. Здесь говорится о том, что на новой земле не будет уже ни прекращения жизни (смерти) , ни могил (ада) .

«Сии … как бессловесные животные … растлевают себя. Горе им, потому что идут путем Каиновым, предаются обольщению мзды, как Валаам, и в упорстве погибают, как Корей … Это безводные облака, носимые ветром; осенние деревья, бесплодные, дважды умершие, исторгнутые; свирепые морские волны, пенящиеся срамотами своими; звезды блуждающие, которым блюдется мрак тьмы на веки » (Иуд. 10-13).

Богословская теория о вечном мучении в преисподней противоречит также понятию о вечной жизни во Христе. Согласно Евангельской вести, жизнь вечная возможна только во Христе Иисусе: «Ибо возмездие за грех - смерть, а дар Божий - жизнь вечная во Христе Иисусе , Господе нашем» (Рим. 6:23 , см. также 1 Ин. 3:15). То есть люди, отвергшие Христа, не будут жить вечно нигде: ни в преисподней, ни в озере огненном, ведь мука вечная – это тоже жизнь вечная , только плохая.

Стоит отметить, что в церкви всегда существовали учения, не поддерживаемые большинством, которые возвещали отсутствие «вечного ада» и восстановление всего тварного на земле в исходное состояние. Подобные теологические концепции ряд богословов именует «Апокатастасисом» (др. греч. άποκατάστασις - восстановление), а их приверженцев - «оптимистами». О конечности адских мук или всеобщем спасении высказывались такие известные в церкви личности, как христианский проповедник Климент Александрийский (150 – 215 гг.), христианский ученый богослов Ориген (185 – 254 гг.), возведенный в ранг «святых» епископ Григорий Нисский (335 - 394 гг.), слепой богослов Дидим Александрийский (ум. в 395 г.), христианский писатель Исаак Сирин (VII век) и другие.

Конечно, сам «Апокатастасис» ошибочен, ведь, как мы увидели выше, Библия не учит о всеобщем спасении. Но в нем есть и здравое зерно, так как учение о вечном мучении бессмертных душ определенно противоречит характеру Любящего Бога и Его Слову.


Кроме этого сектантскому пониманию вечного уничтожения противоречит слова Господа «раб тот, который знал волю господина своего и не был готов, и не делал по воле его, бит будет много. А который не знал, и сделал достойное наказания, бит будет меньше» (Лк. 12, 47–48). Если всех грешников ждет уничтожение, то, конечно, они не могут иметь разницы в степени наказания, а значит эти слова Бога бессмысленны.

Учитывая хилиастический характер их вероучения можно привести аргумент доступный для них. «В конце времени великой скорби «зверь» и «лжепророк» живыми брошены «в озеро огненное, горящее серою» (Апок. 19, 20). После этого наступит тысячелетнее царство Христово (20,1–6). По истечении же тысячи лет сатана будет на малое время освобожден из темницы… после этого, по слову Откровения 20, 10 «диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков». Значит, и по прошествии тысячи лет зверь и лжепророк будут находиться в геенне огненной, ибо они не были истреблены» . Таким образом признавая 1000-летнее царство за особый период времени после разрушения нынешней системы вещей сектанты попадают тем самым в теологическую ловушку, ибо эта доктрина противоречит пониманию огненного озера как уничтожения.

10.2. Согласуется ли Божия любовь с вечными мучениями?

Этот вопрос чаще всего задают сектанты, говоря о недопустимости понимания ада как вечного мучения. Иеговисты так излагают этот аргумент: «Подумайте, например, об учении, что плохие люди будут вечно мучимы в раскаленном аду. Как вы на это смотрите? Многие не могут с этим согласиться. Они не видят основания, чтобы Бог вечно мучил людей, предавая их невыносимой боли. Такая злодейская мысль отвратительна Богу, Который есть любовь (1 Ин. 4, 8). Библия ясно показывает, что такое учение не приходило на сердце Всемогущего Бога (Иер. 7, 31; 19, 5; 32, 35)» . Библейскую аргументацию мы рассмотрим чуть ниже, а сейчас посмотрим, что говорят по этому поводу адвентисты. «Как многие уже поняли, Бог любви и Бог ада являют полную противоположность… Как мальчишка раскачивает паука над костром, так и Бог раскачивает нас над пламенем ада. Вы привели Его в ярость, Его гнев пылает как огонь, в Его глазах вы подобны отвратительному насекомому. Когда Он внезапно отпускает вас, а вы, кувыркаясь летите в эту ужасную огненную пропасть, Бог не испытывает ни сострадания, ни желания облегчить вашу агонию. Он равнодушно наблюдает за тем, как «души» Его детей гибнут навечно. Это не убийство из милосердия. Это прямо противоположное - жестокое мучение слабого и беспомощного всемогущим «божественным диктатором». И конца этому нет… Это ли истинные и праведные суды? Нет. Это не Бог и это не Его путь. Страдая от того, что Ему предстоит потерять Своих нераскаявшихся детей, Бог говорит: «Как предам тебя?» Измышления о мучениях и вечной боли, наполняющие обычно изображения последнего суда, - результат порочащей Бога работы, которой занят величайший из обманщиков, сам сатана. Ибо если мы идем к Богу из чувства страха, то сатана победил, и Бог действительно тиран, и Он не достоин нашей любви» . На эти патетические рассуждения подменяющие истину Откровения нашими сентиментальными рассуждениями, и утверждающими что последние должны служить судьей первых можно заметить следующее.

Первое - кто из сектантов был советником Господу (Рим. 11, 34), чтобы сказать Ему «что Ты сделал»? На каком основании они свои домыслы выдают за главный критерий понимания Божественного Откровения? Ответа он, подобно вообще всем протестантам, не дают.

Второе - почему все время говоря о Божьей любви, при обсуждении именно этого вопроса «они ни звука не поизносят о божественной справедливости, которая «воздает каждому по делам его». Расселиты хотели бы обвинить Бога в том, что грешники должны нести на себе последствия греха. Но разве Бог не предупредил их о том, что «возмездие за грех смерть»? Кто, как не сам грешник виновен в этом?» Любопытно, что обычно сектанты с удовольствием и даже не к месту вспоминают об этом качестве Бога, но здесь на них нападает странная «забывчивость». Справедливость Господа не дает Ему Самому умереть за грех Адама, но при этом одинаково наказывает любого грешника вне зависимости от его вины. Адвентисты утверждают, что Бог в течении всего времени с 1844 года ведет суд исследования кто достоин спасение, а кто нет, оправдываясь перед ангелами. Во время 1000-летнего царства Он будет также оправдываться перед праведниками в вынесенном приговоре, а день Суда перед грешниками, но затем вдруг забудет об этом Своем свойстве! Вдруг мы слышим от адвентистов, что «в картинах суда отражено влияние наших личных идей о «справедливости» и «отмщении». Люди хотят, чтобы Бог воздал злом каждому, кто сотворил зло им!» Тут надо выбирать, или Бог всегда несправедлив, или Он всегда справедлив. Таких разительных перемен в Неизменном быть просто не может. Но тут надо остановиться и спросить себя: «является ли желание наказать зло столь мерзким, чтобы мы не могли помыслить его в Боге?»

Здесь стоит привести рассуждение Клайва Льюиса, исходящего как раз из западных представлений о Божественной справедливости, против которых собственно и направлены аргументы сектантов: «Господь говорит с нами тихо, доставляя нам радость, беседует с нами голосом совести и кричит, попуская страдания. Страдания - мегафон Божий. Если плохой человек счастлив, нет ни малейшей надежды, что он заметит зазор между собой и Законом.

Именно поэтому люди так часто чувствуют, что плохому человеку надо пострадать. Незачем презирать это чувство, оно сродни справедливости. Когда мы с братом рисовали что-то в детстве, я толкнул его, и он нечаянно перечеркнул свой рисунок. Тогда я предложил ему перечеркнуть мой, и все уладилось. Я сам поставил себя на его место, чтобы увидеть зло его глазами. На более высоком уровне эта идея выступает в виде наказания, воздаяния по заслугам. Иногда хочется очистить наказание от всякого возмездия и заменить его перевоспитанием или чем-нибудь еще. Но тогда наказание просто несправедливо. Поистине гнусно мучить человека, если он того не заслужил.. Если же он заслужил, наказание волей-неволей будет ему возмездием. Что может быть возмутительней, чем насильственное нравственное воспитание, если человек его не заслуживает. Наконец, то же самое чувство вызывает жажду мести, настоящую страсть к отмщению. Она, несомненно, дурна и запрещена христианам, но мы знаем из рассуждения о садизме и мазохизме, что самые дурные вещи - лишь искажение хороших. Хорошим же здесь будет то, что с такой честностью описал Гоббс: «Мы желаем иногда причинить другому боль, чтобы он осудил в себе хоть что-то». Мщение утрачивает цель, гоняясь за средствами, но сама его цель не совсем, не полностью плоха. Мы хотим, чтобы зло злого человека стало для него тем же, чем оно было для других. Не случайно мстителю нужно, чтобы виновный не просто пострадал, но пострадал от его рук, и понял это, и понял, за что. Понятны и стремление мстителя оскорбить виновного в момент воздаяния, и фразы вроде: «Интересно, понравится это ему, когда то же самое сделают с ним?» или «Я его проучу». По этой же причине, когда мы хотим оскорбить человека, мы грозимся сказать все, что о нем думаем.

Когда наши предки считали беды и горести мщением Божиим, они не просто приписывали Богу свои дурные страсти. Пока плохой человек не увидит зла хотя бы в форме страдания, он - во власти иллюзий. Когда же страдание встряхнет его, он знает, что не все в порядке, и возмущается, и восстает (а отсюда - ближе к покаянию), или пытается что-то понять (а отсюда - ближе к вере)… Конечно, боль как мегафон Божий - орудие страшное. Она может привести к полному, бесповоротному мятежу. Но другой возможности исправиться у плохого человека нет. Боль срывает покров, водружает флаг истины в крепости мятежной души» . Понятно, что именно поэтому наказание вполне может быть свойственно Богу и конечно оно будет применено для воздаяния нечестивцам в озере, горящем огнем и серой (Апок. 21, 8).

Предоставим же опять слово мудрому английскому апологету, как раз разбирающему возражения сектантов: «Я не собираюсь доказывать, что учение об аде можно вынести. Не заблуждайтесь, вынести его нельзя. Однако я попытаюсь доказать, что оно не противно нравственности, и для этого разберу обычные возражения против него…

Многие возражают против наказания, вернее - против воздаяния. Мы говорили об этом в предыдущей главе и пришли к выводу, что любое наказание безнравственно, если в нем нет воздаяния, возмездия. В самой тяге к отмщению мы нашли крупицу правды: плохой человек должен увидеть то, что видят другие, он должен узнать, что творит не добро, а зло. Я говорил, что страдание водружает знамя правды в мятежной крепости. А что, если раскаяния нет, если знаменем все и кончилось, правда в крепость не вошла? Будем честны. Представим себе человека, который изменой и жестокостью добился богатства и власти. Представим, что он неустанно использовал себе же во благо доброту своих жертв и смеялся над их простотой. Представим, что, войдя в силу, он предался распутству и ненависти, а в довершение отбросил те остатки чести, которые есть и у воров, и предал своих сообщников. Представим себе, наконец, что он при этом ничуть не сокрушается, а ест, как школьник, и спит, как младенец, твердо веря, что Бог и люди - дураки, которых он перехитрил, и только его жизнь успешна и праведна. Тут нужна особая осторожность. Ни за что, ни в коем случае нельзя поддаваться страсти мщения. Это очень большой грех. Христианское милосердие велит нам снова и снова спасать его любой ценой, ценой своей жизни, ценой своей души. Но сейчас речь не об этом. Представим себе, что он не хочет сдаваться. Что ж, по-вашему, должно ждать его в вечности? Неужели вы в действительности хотите, чтобы он, не меняясь (а ведь он может не измениться, у него свободная воля), думал, что последнее слово осталось за ним? Если вы этого не хотите и не вытерпите, одна ли ваша слабость или злоба в том виной, или же распря между правдой и милостью, которую вы считали устаревшей и умозрительной, оказалась в самой вашей душе и пришла туда вроде бы сверху, а не снизу? Вам хочется мучений злодея; вам хочется, чтобы рано или поздно в страшной, мятежной душе встало знамя правды, даже если на том все и кончится. В определенном смысле ему лучше знать, что он прогадал. Никакая милость не пожелает, чтобы он сохранил навеки свою гнусную иллюзию. Св. Фома Аквинский применил к страданию то, что Аристотель сказал о стыде: само по себе оно дурно, но при определенных обстоятельствах приносит и пользу. Другими словами, когда перед нами зло, страдание - род познания, и поэтому в нем есть относительное благо. Альтернатива - много хуже; ведь она в том, чтобы душа и не подозревала о зле, или хотя бы не знала, что зло противно замыслу о ней. «И то и другое, - говорит Фома, - дурно без сомнения»". И, как нам это ни страшно, мы с ним соглашаемся.

Мы хотели, чтобы Бог простил этого человека таким, как он есть, потому что мы не знаем разницы между словами «простить» и «попустить». Попускающий зло просто игнорирует его, как бы причисляет к добру, списывает со счёта. Прощение же надо не только дать, но и принять; а тот, кто не видит за собой вины, не примет прощения» .

Думаю, что эти слова достаточно показывают, что учение о вечных мучениях не противоречит учению о Боге как любви, даже если исходить из западных юридических представлений о Суде как справедливом воздаянии. Ведь по словам апостола Павла любовь «не радуется неправде, а сорадуется истине» (1 Кор. 13, 6), а потому мы не можем назвать любовью то состояние, когда происходит попустительство злу.

Но если мы коснемся вопроса, какое представление о Боге более достойно - христианское или сектантское, то мы увидим, что, конечно, христианство более уважительно относится к человеку. Мы верим, что Господь относится ко всем нашим поступкам вполне серьезно. Он не считает нас невменяемыми недоумками, с которых и взять нечего. Он считает нас обладающими богоподобной свободой, настолько огромной что мы можем даже вечно противится Его Всемогущей силе. Он признает, что мы способны сами ответить за свои дела, и понести заслуженное наказание. Господь не считает, что мы подобны бешеной собаке, которую хозяин не будет мучить, а просто пристрелит. Господь считает грешников взбунтовавшимися богами, от которых Он не желает отнимать дара существования, а предоставляет их злой воле, которая и приведет их к вечной муке.

Сектантское же представление вполне мизантропично. Человек - букашка, которую надо раздавить, если она мешает! Бог, в представлении сектантов, просто Хозяин, выбрасывающий испорченную вещь.

Кстати представления адвентистов и иеговистов противоречат их же пониманию «любви Божией». Как говорит Д. Евменов, «Можно было бы задать встречный вопрос: «А кажется ли разумным Богу уничтожать в Армагеддоне всех, кроме членов «Общества Сторожевой башни»? Но важнее отметить, что в этом случае, как и в упомянутых выше пяти тезисах адвентистов, идет обращение скорее к чувствам людей, которым преподносится некоторая упрощенная схема. И это находит отклик у читателей. «Знание того, что Иегова не мучает людей вечно в аду, приносит человеку настоящее облегчение!» - делится своей радостью читательница «Сторожевой башни». Конечно, ей гораздо комфортнее не вспоминать о словах Спасителя, засвидетельствовавшего что скажет грешникам в свое время: «идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелом его… И пойдут сии в муку вечную…» (Мф. 25:41, 46)». С другой стороны можно сказать, что иеговисты и адвентисты не уходят от собственных аргументов направленных против библейского учения о вечном мучении грешников. Ведь по их учению для грешников момент уничтожения будет восприниматься как вечный, а значит все их высказывания о несовместмости любви Божией с вечными мучениями бессмысленны. Ведь для погибающего грешника миг уничтожения и будет вечным мучением, исполненным невыносимого страдания, и Бог прекрасно знает это. Здесь стоит вспомнить, что строго говоря, все высказывания сектантов о том, что уничтожение будет мгновенным, или что праведники будут после воскресения праздновать субботу бессмысленны, т. к. времени тогда больше не будет (Апок. 10, 6), а значит не будет ни мгновений, ни суббот.

Во всех наших предыдущих рассуждениях мы исходили из традиционных для Запада юридических представлений о правосудии Божием и его взаимоотношении с Божией любовью. (Конечно, справедливых и точных, но далеко не исчерпывающих глубины Господня Промысла). В заключение этих рассуждений о возмездии нельзя не привести удивительно точные слова патр. Сергия: «Изложенное учение Св. Отцов Церкви о возмездии объясняет, почему в их умах никогда не возникала та раздвоенность, то противоречие между правосудием и любовью Божественной, которое никак не могли разрешить различные еретические секты… Правду Божию Отцы, согласно с Писанием, понимали не в смысле карающего гнева, а в смысле такого свойства Божия, по которому Бог каждому свободному существу воздаёт по делам его, т. е. сообразно тому, куда человек сам себя определил… правда Божия руководится не чувством оскорбления, а нравственным достоинством бытия . Эта-то правда и не может противоречить любви, ибо понуждается она не желанием удовлетворения, исключающим любовь, а прямой невозможностью, не отрицая Себя, даровать мир и жизнь беззаконию» .

Но кроме всего выше сказанного сейчас нам надо заметить, что православное предание глубже раскрывает отношение Божией любви к погибшим грешникам, мучающимся в геенне. Как говорит Иоанн Златоуст, «ад существует потому, что Бог есть любовь». И его удивительную мысль так раскрывает преп. Исаак Сирин: «говорю же, что мучимые в геенне поражаются бичем любви! И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что погрешили они против любви, терпят мучения вящшее всякого приводящего в страх мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, страшнее всякого возможного наказания. Неуместна никому такая мысль, что грешники в любви Божией. Любовь есть порождение ведение истины, которое (в чем всякий согласен) дается всем вообще. Но любовь силою своею действует двояко: она мучит грешников, как и здесь случается другу терпеть от друга, и веселит собою соблюдших долг свой. И вот, по моему рассуждению, гееннское мучение есть раскаяние» . Исходя именно из такого понимания гееннского мучения свят. Василий Великий, толкуя 7 стих 28 псалма «Глас Господа пресецающего пламень огня», говорит: «Думаю же, что огонь, уготованный в наказание диаволу и аггелам его, пресекается гласом Господним на тот конец, чтобы из двух сил свойственных огню, а именно: силы сожигать и силы освящать, грозное и карательное в огне предоставлено было достойным сожжения, а светоносное и светозарное отделено было в отраду веселящимся. Посему глас Господа, пресецающего и разделяющего пламень огня, нужен для того, чтобы огнем наказания стало несветлое, а светом упокоения осталось несожигающее» . «Подобно тому,” - объясняет преп. Симеон Новый Богослов, «как слепцы, не видящие сияющего солнца, хотя и всецело бывают освещаемы им, пребывают вне света, будучи удалены от него чувством и зрением; так и Божественный свет Троицы будет во всём, но грешники, заключённые во тьме, и среди него не увидят его…, но опаляемые и осуждаемые своею собственною совестью, они будут иметь неизреченное мучение и невыразимую скорбь во веки» .

Поэтому для православных нет никакого противоречия между любовью Божией и вечными мучениями грешников, чья злая воля воспринимает нетварное сияние Вечного Милосердия как страшную мучительную кару.

10.3. Библейские аргументы против учения о вечных мучениях, приводимые сектантами

Выше мы видели, что иеговисты пытаются подвести библейское обоснование своему отвержению вечности мучений. Обычно цитируются ряд стихов (7, 31; 19, 5; 32, 35) из книги пророка Иеремии. Все они относятся к бесовскому обычаю сжигать своих детей перед идолом Ваала и приносить их в жертву Молоху. И Бог говорит, что этого Он не повелевал им, и Ему на ум это не приходило, чтобы они делали эту мерзость (Иер. 32, 35). Совершенно не понятно, как это запрещение человеческих жертв может опровергнуть факт вечного мучения грешников. Ведь ни Библия, ни священное Предание не говорят, что праведники будут сами сжигать грешников или что грешники будут приносится в жертву кому бы то ни было. Так что эта цитата доказывает только сильное желание извратить благовестие свойственное сектантам.

По свидетельству западных антикултистов, в англоязычных странах «Свидетели Иеговы и члены других религиозных групп, верующих в истребление нечестивых, неоднократно ссылались на то, что слово «вечная», дважды встречающаяся в этом стихе (Мф. 25, 46), переведено в английском тексте Библии двумя разными словами - «everlastind» и «eternal». Из этого они делают вывод, что выражение «мука вечная» означает, что грешники будут навсегда отлучены от Господа. При этом, по их мнению, речь идет не о вечном страдании в геенне огненной, а о немедленном истреблении. Однако оригинальный текст Библии отнюдь не подтверждает этого утверждения, поскольку в нем в обоих случаях употребляется одно и то же греческое слово, означающее «вечный». Таким образом, и здесь мы имеем дело с очередной попыткой Свидетелей Иеговы извратить смысл Священного Писания для того, чтобы подтвердить свои ошибочные взгляды» . Надо сказать, что хотя иеговисты в России и лишены возможности использовать ошибочный перевод библейского текста, но аналогичная подмена производится ими со ссылкой на собственный перевод «Нового мира священных писаний». В своей книге «Самый великий человек, который когда-либо жил на земле», они так извращают данный текст: «Козлы пойдут «в муку вечную [в вечную отрезанность - НМ], а праведники [овцы] в жизнь вечную»» . Конечно, они получат по делам своим, ибо они нарушают заповедь Божию: «не прибавляй к словам Его, что Он не обличил тебя, и ты не оказался лжецом» (Притч. 30, 6).

Примечания:

Творения иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина. Точное изложение Православной веры. М. - Ростов-на-Дону. 1992. С.153.

В начале было Слово… «Источник жизни». Заокский. 1993. С. 93.

Свят. Филарет митр. Московский и Коломенский. Записки руководствующие к основательному разумению книги Бытия, заключающия в себе и перевод сея книги на русское наречие. Ч. 1.М. 1867. (Репринт) С.38.

Гарольд Дж. Берри. Во что они верят. М. 1994.с. 76.

В чем смысл жизни? Как его найти?. 1993. С. 17.

К слову, Библия вовсе не говорит, что погибшие будут детьми Божьими. Ведь погибшие отбросили усыновление, а по природе человек вовсе не является чадом Господа, а просто Его творением. Очень опасную идею разделяют многие, когда говорят, что все мы дети Божии. Если они правы, то Христос напрасно умер для того, чтобы нам дать усыновление Отцу.

Джонатан Галлагер. Без страха по жизни. Издательство «Источник жизни». Заокский, 1993.С. 73–75.

Рогозин П.И… Лжесвидетели. «Свет на Востоке». 1995.С. 36.

«Для того, чтобы привести в исполнение приговор суда, будут раскрыты книги записей. «И иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах» (Откр. 20, 12). После этого Бог огласит приговор. Зачем Богу воскрешать этих людей только для того, чтобы затем опять истребить? Во время тысячелетнего царства все искупленные имели возможность убедиться в справедливости Божьего отношения к каждому сознательному существу во вселенной. Теперь сами погибающие, включая сатану и его ангелов, - признают справедливость путей Божьих. Именно на этом суде перед белым престолом исполняются слова апостола Павла: «Все мы предстанем на суд Христов» (Рим. 14, 10). Там все Божий создания - непавшие и павшие, спасенные и погибшие преклонят колени и исповедают, что Иисус Христос есть Господь (Флп. 2, 10,11; ср. Ис. 45, 22,23). Таким образом, вопрос о справедливости Божией будет разрешен навсегда». В начале было Слово… «Источник жизни». Заокский. 1993.с.370–371.

Джонатан Галлагер. Без страха по жизни. Издательство «Источник жизни». Заокский, 1993.С. 75.

Клайв Стенли Льюис. Собрание Сочинений. Т. 8. М. 2000.С. 170–171.

Клайв Стенли Льюис. Собрание Сочинений. Т. 8. М. 2000.С. 185–187.

«Юридизм существовал не только на Западе, но и на Востоке. На Западе он появился не в схоластическую эпоху: им пронизано богословие Тертуллиана и св. свщмч. Киприана Карфагенского, у который мы находим весь набор юридических понятий, в том числе «удовлетворение» и «заслугу», столь ненавистные школе митрополита Антония» - пишет современный богослов, прот. Валентин Асмус. Протоиерей Валентин Асмус. Святоотеческое наследие и современная церковная жизнь. //Богословская конференция Русской Православной Церкви. Православное богословие на пороге третьего тысячелетия. Москва, 7–9 февраля 2000 г. Материалы. М. 2000. С. 72.

Патриарх Сергий (Страгородский). Православное учение о спасении. М.1991. - С. 141, 145.

Аввы Исаака Сирина Слова подвижнические. М. 1993. с. 76.

Творения иже во святых отца нашего Василия Великого архиепископа Кесарии Каппадокийския. Ч.1. М. 1845. С. 241.

Преп. Симеон Новый Богослов. Творения. М., 1892. T. III. - С. 123.

Гарольд Дж. Берри. Во что они верят. М. 1994.с. 75–76.

Самый великий Человек, Который когда-либо жил. 1991.П.111.

Слово Божие решительно и определенно говорит, что мучения грешных будут вечны и нескончаемы. Сам Спаситель засвидетельствовал, что после всемирного Суда Он скажет грешникам: Идите от Меня, проклятые в огонь вечный... и пойдут эти в муку вечную (Мф. 25, 41,46).

Апостол Иуда в своем Послании изображает вечность мучения следующими чертами: Содом и Гоморра и окрестные города, подобно им блу-додействовшие и ходившие за иною плотию, подвергшись казни огня вечного, поставлены в пример (Иуд. 1,7). Апостол Павел ясно учит, что грешники "подвергнутся наказанию, вечной погибели, от лица Господа и от славы могущества Его, когда Он при-идет прославиться во святых своих и явится дивным в день оный во всех веровавших (2 Фес. 1, 9- 10). В Откровении также находим выражения, которые удостоверяют нас в этой истине: И дым мучения их будет восходить во веки веков, и не будут иметь покоя ни днем, ни ночью (Откр. 14, 11), и что дьявол и помощники его, с которыми вместе пойдут и грешники в геенну, мучены будут день и ночь во веки веков (Откр. 20, 10).

В Св. Писании мучения грешников изображаются вечными и нескончаемыми. Эту нескончае-мость мучений предсказал еще пророк Исайя: червь их не умрет, и огонь их не угаснет (Ис. 66, 24); св. Иоанн Предтеча тоже засвидетельствовал: Соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым (Мф. 3, 12).

Наконец, Сам Спаситель изображает нескончае-мость мучений в следующей сильной речи: Если со-блазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где червь их не умирает и огонь не угасает (Мк. 9, 43-48).

Согласно со Св. Писанием Свв. Отцы и Учители Церкви исповедовали и проповедовали, что мучения адские будут вечны.

Святой Поликарп так рассуждает о вечности мук: "Ты грозишь мне огнем горящим временно, и вскоре угасающим; потому что не знаешь об огне будущего суда и вечного мучения, который уготован нечестивым".

Святитель Кирилл Иерусалимский: "Если кто грешен, получит вечное тело, осужденное на мучение за грехи, чтобы вечно гореть в огне и не разрушаться".

Святитель Василий Великий так говорит о вечности мук: Господь то решительно говорит, что пойдут сии в муку вечную (Мф. 25, 46), то отсылает иных в огонь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его (Мф. 25, 41), а в другом месте называет геенну огненную, и присовокупляет: где червь их не умирает и огонь неугасает (Мк. 9, 44, 46, 48); и еще в древности о некоторых предрек через пророка Исайю, что червь их не умрет, и огонь их не угаснет (Ис. 66, 24); потому если при таком числе подобных свидетельств, находящихся во многих местах Священного Писания, многие еще, как бы забыв о всех подобных изречениях и определениях Господних, думают, что будет конец мучению, чтобы свободнее отважиться на грех - то сие, конечно, есть одна из козней дьявольских. Ибо если будет когда-нибудь конец вечному мучению, то и вечная жизнь, без сомнения, должна иметь конец. А если не смеем думать сего о жизни, то какое основание полагать конец вечному мучению? И мучению, и жизни равно придается одно слово: вечный".

Святитель Иоанн Златоуст рассуждает об этом же предмете таким образом: "Пусть будет так, что ты проживешь и много лет и не испытаешь никакой перемены; что же это в сравнении с бесконечными веками и с тяжкими и несносными оными муками? Здесь и счастье и несчастье имеет конец, и притом самый скорый - но там то и другое продолжается в бесконечные веки и своим качеством столько различно от здешних, что и сказать нельзя... Если кто скажет: как же души может хватить на такое множество мук, когда при том она будет терпеть наказание бесконечные веки? Такой человек пусть подумает о том, что бывает здесь, как часто доставало многих на продолжительную и тяжкую болезнь. Если они и скончались, то не потому, чтобы душа совершенно истощилась, но потому, что тело отказалось служить, так что если бы оно не уступило, то душа не перестала бы мучиться. Итак, когда душа получит нетленное тело, тогда ничто не воспрепятствует мучению длиться бесконечно... Посему не будем предполагать, что чрезмерность мучений может истощить нашу душу, ибо в то время и тело не испытает сего (истощения), но будет вместе с душой вечно мучиться, и другого конца не наступит".

Содрогается мысль человеческая, представляя вечность мучений. Невозможно представить что-либо более ужасающее и потрясающее душу. И действительно, трудно представить, чтобы Бог осудил на вечные мучения существа хотя грешные, но покаявшиеся во грехах, хотя не успевшие оправдать своего покаяния делами и деятельным обращением к добру, но "алчущие и жаждущие правды"; Сам Спаситель обещает утолить эту духовную алчбу и жажду (см. Мф. 5, 6).

Несомненно, что душам, отшедшим с верою и покаянием, хотя и не запечатлевшим свою веру добрыми делами, до времени всеобщего суда, есть возможность освободиться от уз ада, по молитвам Церкви, и особенно по силе бескровной Жертвы, приносимой за умерших. Св. апостол Иоанн Богослов говорит о дерзновении молитв верующих пред Богом: Знаем, что Он слушает нас во всем, чего бы мы ни просили (1 Ин. 5, 15). Посему он внушает каждому верующему молиться о согрешениях брата своего с надеждой, что молитва его будет услышана Богом. О прощении одного только греха не заповедует апостол молиться: Если кто увидит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молиться, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился (1 Ин. 5, 16).

Сам Господь свидетельствует о том, что все согрешения сынов человеческих могут получить отпущение или прощение. Истинно говорю вам: будут прощены сынам человеческим все грехи и хуления, какими бы ни хулили (Мк. 3, 28). За один только грех никогда не будет прощения - за хулу на Духа Святого: Но кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения во веки, но подлежит он вечному осуждению (Мк. 3, 29; Мф. 12, 32).

Хула на Духа Святого есть упорное противление очевидной истине Божией, совершенное неверие и нераскаянность, упорное отвержение благодати, соединенное с отвращением от всего, что свято и богоугодно (Евр. 10, 26, 29); или, говоря иначе, грех против Духа Святого есть ожесточение во зле, злоба нераскаянная, окончательно потерявшая возможность принять благодать.

О вечности мучений

(Письма к разным лицам)


Часть I

Вас занял вопрос о вечности мучений. Доброе дело! Но стали вы об этом рассуждать и набрались недоумений, не умея решить которые, начали колебаться и в самой вере в этот догмат. Вам думается, что коль скоро есть недоумения против какого-либо догмата веры, то ему и верить нечего, потому что иначе вера будет не разумною, а слепою, - будет не вера, а суеверие. По этой причине у вас в голове собрался большой шум. Не желая в чем-либо погрешить против веры, вы ищете вразумления. С удовольствием готов исполнить ваше желание, - и как у вас путаница произошла оттого, что, боясь обличения в слепой вере, вы взялись за рассуждение, которое и завело вас в накрывший вас туман; то сначала и скажу вам слово-другое о вере слепой и не слепой, и о том, в какой степени надо доверять своему уму в предметах веры.

Слепой вере противоположна вера видящая. Какая же это? - Вера видящая есть та, которая ясно видит, во что верует и почему верует. Ясное видение, во что верует, обнимает все содержание веры, - что Бог есть един по существу и троичен в лицах, что Он весь мир сотворил словом Своим и о нем промышляет, и в целом и в частностях, что мы сотворены для лучшей жизни, но пали в прародителях, и се - томимся в изгнании, что беду сию мы сами на себя навели, но высвободиться из нее сами не имели возможности, почему воплотился Сын Божий и избавил нас от всего, чему подверглись мы вследствие падения, Своими страданиями, смертию, воскресением, вознесением на небеса и седением одесную Бога Отца, - это для того, чтоб каждый из нас делался причастным благ спасения, совершенного Господом, Дух Святый сошел на апостолов и чрез них Церковь Святую основал на земле, в коей Церкви и пребывает, всех верующих чрез святые Таинства возрождая к новой жизни, укрепляя на всякое добро, очищая от всякого зла и освящая, и чрез все это к вечной жизни приготовляя и Царства Небесного наследниками соделывая, - и что все верными сынами и дщерями Церкви Божией до конца себя сохраняющие несомненно Царство Божие наследуют, а неверными ей оказывающиеся в ад попадут на вечные мучения. Все это ясно видит и ведает определенно видящая вера.

Видит она ясно и определенно и основание, почему так верует. Но оснований этих у нее не много, а одно, - потому что верует, что Сам Бог повелел так, а не иначе веровать, - основание самое разумное, разумнее и тверже которого ничего нет. Ибо что Бог сказал, то уже все конечно есть совершеннейшая истина, против которой неуместны и возражения. В полном смысле настоящая вера и есть та, когда кто верует потому только, что Бог так повелел, и когда для того, чтоб уверовать ничего больше не ищет, как узнать, как Бог повелел, и как только узнает, что Бог повелел так и так веровать, так и успокаивается на том полным успокоением, не допускающим никаких колебаний.

Се - детская вера, беспрекословно верящая Богу - Отцу своему! Ее-то и требовал Господь, когда сказал: «если не будете как дети, не внидете в Царство Небесное» (Мф. 18, 3). Из сего можете вы сами заключить, что кто иным каким-либо образом верует, о том нельзя не усомниться, войдет ли он в Царство Небесное.

Такая детская вера не есть слепая, а видящая, и видящая все чистыми глазами, ничем не запорошенными. Она только в умовые исследования не пускается, а как узнает, что Бог так сказал, так и успокаивается. Это у нее самая верная, самая прочная и самая разумная основа на все верования. Слепая вера есть та, которая не знает, во что должно веровать, или если знает, то не полно, кое-как; равно не знает и того, почему должно веровать, и не заботится узнать ни того, ни другого. Такова большею частию вера простого нашего народа, но не исключительно; ибо и между лицами высшего и образованного круга очень много таких, если не наибольшая часть. И в простом народе не редкость сильная детская вера видящая, за которой куда гнать нашей ученой вере?!

У нас вошло в обычай слепой вере противополагать разумную, а под разумною верою разуметь веру ученую, которая не довольствуется одним тем основанием, "что так Бог повелел и верую", - но ко всему примешивает и соображения своего ума, и когда начнет говорить о предметах веры, то говорит о них так, как бы это было постижение ума его, стыдясь даже помянуть, что так Бог повелел, видя в этом унижение уму своему. У иных это доходит до того, что они и совсем верить не хотят ничему такому, что не сумеют подвести под начала своего разума и согласовать с суммою добытых ими понятий и с установившимися в голове воззрениями на сущее.

На это скажу: никакого нет греха доискиваться некоторых умовых соображений в уяснение и полнейшее уразумение предметов веры. Это делали нередко и святые отцы. Но надо заметить, что к существу веры это ничего не прибавляет, и есть совсем побочное или придаточное дело. Будь это или не будь, вера, верующая Богу, как сказано, нисколько от того не теряет. Кто набрал себе таких соображений, не имеет у Бога преимущества пред тем, кто не имеет их, а искренно и ясно верует во все веруемое по тому одному, что Бог так повелел. Это замечание надо крепко держать в уме, чтоб не породилось лукавое в сердце предпочтение своих соображений тому единственно прочному основанию: Бог так повелел, и верую. Ибо в таком случае человек выходит из детскости и сам себя подвергает опасности, в коей находятся не имеющие детской веры: "аще не будете яко дети, не внидете в Царство Небесное". Как ни мудр будет ум, все ему окончательно надо стоять на том, что - Бог так повелел, и верую. Но само собою уже разумеется, что по мере того, как дается предпочтение своим соображениям, вера слабеет и теряет свое значение, а где своим только соображениям верят, там и совсем веры нет, а есть умствования о предметах веры.

Когда строятся в уме умовые соображения о предметах веры, тогда наиболее приходят и недоумения, колеблющие веру. Правда, что они подкрадываются и в душу, детски верующую. Но тут им обычно никакого хода не дают, сразу прогоняя их, в той уверенности, что это наверное какой-либо кривотолк. Но так же надобно поступать и тем, которые не довольствуются и не умеют довольствоваться простою верою. Недоумения против веры то же суть в области веры, что дурные помыслы и позывы, противные добронравию и заповедям в сфере жизни. Последние как мы встречаем? Отталкиваем - и конец. То же следует делать и с первыми. Пришли недоумения, отгони их мечом веры, и конец. И это будет самое разумное действование. Когда ясно ведомо, как Бог повелел веровать, разумно ли против того допускать возражения, а не только строить? Когда Бог говорит, тварь должна слушать и слушаться.

Это первый акт - отбить недоумение, оставаясь на стороне веры без колебаний. Когда это сделано, и покой веры возвращен сердцу, тогда можно против недоумений искать разъяснений, кто хочет. И это не мудрено. Их всегда можно найти в восстановлении точного учения о предмете веры, подвергшемся нападкам недоумений. Все недоумения исходят оттого, что какой-нибудь предмет веры затемняется, и ясное представление его не созерцается. Коль скоро этот недостаток будет восполнен, тотчас недоумение рассеется само собою.

Грешат против сего много те, которые, лишь только родилось какое недоумение, тотчас переходят на сторону его, и вражески готовы выступить против веры, мечтая в то же время, что они начинают действовать неким возвышенным образом, - не то, что иные невежды, слепцы, и проч. - Хорошо ли делает тот, кто, лишь только пришло дурное желание, тотчас переходит на сторону его и исполняет его? - Конечно, дурно. Дурно делает и тот, кто, как только родилось недоумение, тотчас вместе с ним начинает вооружаться против веры. Когда недоумение касается такого предмета, о котором известно Божие определение, то такого рода действование есть богоборство. Законный образ действования должен быть такой: пришли недоумения - не допускай их до сердца и не возмущай ими покоя веры; оттолкни их, стоя с сердцем на стороне веры, а потом ищи разъяснения. Придет разъяснение - добре; не придет - беда не велика. Покой веры цел, - не слепой, а той, которая видит и знает, как повелел Бог. Повелевает неложный Бог, а недоумения кует нам умишко, - задорный, но слепой.

Этими пояснениями теперь ограничусь. Рассеяние ваших недоумений отлагаю до следующего раза.


Часть II

Начну с Божиею помощию восставлять поколебленную веру вашу в вечность мучений и успокаивать душу вашу.

Недоумение ваше таково: как можно, чтоб будущие мучения были вечны?! Никак нельзя. Это благости Божией противно.

Прежде всего спросите у своей детской веры, - знает ли она, что Бог именно так определил? - И если не знает, просветите ее, указав ей прямые Божеские о сем определения. Господь ясными словами, не допускающими никакого перетолкования, говорит: "Идут сии в муку вечную". Это говорит Господь, нас ради человек и нашего ради спасения воплотившийся, пострадавший, умерший, воскресший, вознесшийся на небеса и седший одесную Отца, чтоб и там всегда ходатайствовать тоже о спасении всех и каждого. Если говорит так Тот, Кому столько стоило спасение наше, и Кто ничего так не желает, как чтобы все спаслись; верно, иначе сему быть нельзя. Кажется, такой вывод столь верен и непреложен, что и колебаний никаких допустить не может. А мы с вами что сделали? - Так увлеклись недоумением, что заподозрили и подлинность Писания, и верность толкования, говоря: или не так написано в подлиннике, или не так истолковано. Так понравилось нам наше недоумение, что мы готовы ради него все вверх дном повернуть. Но ведь мы имеем подлинные новозаветные Писания. Там стоит: "идут сии в муку вечную". Затем сколько ни есть переводов Нового Завета, - во всех стоит: "идут сии в муку вечную". И никаким переводчикам никакого перевода не представилось, и в голову не пришло как-нибудь иначе перевести эти страшные слова: "в муку вечную". Потому не может подлежать сомнению, что Господь именно так сказал. Истолковывать же тут нечего, - слова ясны без истолкования. Пытались дать слову "вечный" кривое толкование не верующие, а неверы, будто "вечный" означает здесь относительную вечность: долго-долго, но не без конца, - долго так, что эта длительность покажется вечностию, но все же и конец будет. Что такое толкование криво, обличает тут же стоящее другое слово: "в живот вечный". Живот вечный и кривотолки разумеют, как имеющий быть без конца. Так надо понимать и муку вечную. Оба изречения стоят в одинаковых условиях. Что разумеется об одном, нельзя того отрицать у другого. Если живот без конца, то и мука без конца.

Извольте теперь спросить свою детскую веру: видит ли она, что Сам Бог сказал, что муки вечны? Ну - как не видать?! А если видит, пусть так и верует от всей души, и всякое противное тому недоумение гонит прочь, не отдаваясь ему в плен без разбора.

Но дадим на время ход вашему недоумению и допросим его: "Ты какие права предъявить можешь на свое существование?" - "Недоумеваю, - говорит, - как согласить можно вечные муки с благостию Божиею, с беспредельным Божиим милосердием. Ведь страсть какие муки указываются! Огнь неугасающий, червь неусыпающий, тьма кромешная, скрежет зубов! Господи мой батюшка! - Как благоутробный Господь будет смотреть на такие истязания?! Господь нам заповедал прощать. Сам ли не простит? Он молился на Кресте за согрешивших против Него страшнейшим согрешением, - таким, больше которого нет уже и быть не может. Неужели нельзя Ему простить и в будущей жизни?"

Что же скажем мы такому недоумению?! Ты стоишь за благость и милосердие Божие.

Но речь твоя имела бы смысл, если бы вечность мук определили люди, - безжалостные и неумолимые ригористы. Тогда резонно было бы возразить им: ваше положение не может быть принято, потому что оно противно благости Божией. Но когда такое определение постановил Сам Господь, - всеблагий и всемилостивый, то уместно ли как бы в лицо говорить Ему: быть не может, это противно Твоей благости? - как будто бы Он говорил неизвестно что? Разве Он переставал быть благим, когда изрек сие? - Конечно, нет. А если не переставал быть благим, то нет сомнения, что такое определение совершенно согласно с Его благостию. Ибо Бог никогда ничего не делает и не говорит, что было бы противно Его свойствам. Для детской веры этого объяснения совершенно достаточно. И я на нем покоюсь более, нежели на каких-либо других разъяснениях, - что и вам советую.

Говорите: Господь на Кресте молился за распинателей, - можно ли, чтоб Он казнил кого-либо из грешников вечными муками?

Господь молился, и молитва Его тотчас же принесла плод. Разбойник покаялся и, уверовав в Господа, открыл себе вход в рай. Сотник исповедал Господа Сыном Божиим и, освятившись верою, имеется в числе святых. Верно, и все те, которые пошли с Голгофы, бия себя в перси, не лишились благой чести. Так и все, которые, нагрешив пред Богом, обращаются к Нему в слезах покаяния, всегда получают прощение, и пред ними дверь рая не заперта. Если бы все люди, грехам повинные, так поступали, все бы вошли в рай, и ад остался бы занятым одними духами злобы - ожесточенными и нераскаянными. Вы опираетесь на милосердном прощении. Но прощение не безусловно: покайся, и прощение получишь. А нераскаянного как простить?

Господь милосердый всех готов простить, только покайся и прибегни к Его милосердию. Если бы и бесы покаялись, и те были бы помилованы. Но как они закоснели в упорном противлении Богу, то нет им помилования. То же и в отношении к людям. Невозможно помилование тех, которые упорно противятся Богу. Что такие есть, это, думаю, вы знаете. Что многие из таких и на тот свет отходят богоборцами и богоненавистниками, и этого, полагаю, отрицать не станете. Что же их там ожидает? Уж видно что! Как они Бога знать не хотели, то и Бог скажет им: не вем вас, отойдите. - А когда такое решение от Бога изойдет, кто отменит его? - Вот и вечное отвержение - печать ада!

Остается строить надежду, нет ли покаяния за гробом? - О, когда бы возможно было это?! Какое бы облегчение нам грешным! Господь столько милосерд, что только покайся, хоть бы то и за гробом, непременно простит. Но то наше горе, что надежды-то такой не на чем основать. Закон жизни таков, что коль скоро кто положит здесь семя покаяния, хоть бы при последнем издыхании, то уже не погибнет. Семя сие возрастет и плод принесет - спасение вечное. А коль скоро кто здесь не положит семени покаяния и перейдет туда с духом нераскаянного упорства во грехах, то и там навеки останется с тем же духом, и плод от него вовеки будет пожинать по роду его, Божие вечное отвержение.

В притче о богатом и Лазаре Авраам отвечает богачу: «между нами и вами пропасть велика утвердися, яко да хотящий прейти отсюду к вам, не возмогут, ни иже оттуду к нам преходят» (Лк. 16, 26). Какое решительное разделение одних от других! Я беру здесь из притчи только одну эту черту, что коль скоро кто, перешедши в другую жизнь, попадет налево, то ему уже нет перехода направо. Но в притче сей проглядывает и та мысль, что на том свете, если бы и возможно было кому бросить свое грешное упорство, то не принесет уже ему пользы.

Так по закону правды: приял благая в жизни сей, а там терпи (Лк. 16, 25). Увы нам грешным! Поспешим поскорее покаяться здесь и получить разрешение, разрешающее навеки не для земли только, но и для неба.

Так видите в чем дело! Посему или пусть ваше сердоболие сделает всех грешников покаявшимися, или пусть согласится, что возможна часть людей, которые не получат прощения и будут осуждены по причине нераскаянного упорства.

Уж не питаете ли вы такого чаяния, - чтоб Бог державною властию Своею простил грешников и ввел их в рай. Прошу вас рассудить, пригоже ли это и гожи ли такие лица для рая? Грех ведь не есть что-либо внешнее, а внутреннее и внутрь проходящее.

Когда грешит кто, грех весь состав его извращает, оскверняет и омрачает. Если простить грешника внешним приговором, а внутри его все оставить как было, не вычистив, то он и после прощения такого останется весь скверен и мрачен. Таков будет и тот, кого бы Бог простил державною Своею властию, без внутреннего его очищения. Вообразите, что входит такой, - нечистый и мрачный, - в рай. Что это будет? Ефиоп среди убеленных. Пристало ли? - И у нас когда строятся общества такие, то в состав их входят обыкновенно однородные, - лица другого сорта и сами не захотят вступить в него, и если почему-либо захотели, не будут приняты. То же и рай, примет в себя только однородное, - чистое и пречистое, а все неподходящее под сию норму не может войти туда.

Положим даже, что какими-либо судьбами грешник втянут в рай, что он там будет делать?! Для него и рай в ад превратится. Вкусить сладостей райских у него нет органа, а чрез то, что там все противоположно его настроению, он будет тесним и гнетум, так что и места не будет находить. Введите вы в круг людей высшего тона человека простеца, - для него пребывание среди них будет настоящая пытка. То же должен испытывать и грешник, если неочищенным втянуть его в рай.

Скажете: ну, - так очистить его. Уж это опять не державною ли властию милосердого Бога! - Если бы возможно было так, то и здесь на земле давно уже не было бы ни одного грешника. Сказал бы Бог: да будут все святы. Но в том-то и дело, что очищение не может совершиться без участия произволения, которого если на земле недоставало, то тем паче недостанет на том свете. Да хоть бы и появилось оно, не к чему ему рук приложить. Начало очищению - Покаяние; а на том свете ему места нет; и если бы было, нет возможности завершену и запечатлену ему быть таинственным разрешением; ибо это возможно только здесь. После Покаяния очищение продолжается и до конца доводится подвигами самоумерщвления и благотворения, постами, милостынями, молитвами. Все это на том свете неприложимо. Нечего, стало быть, ожидать там и очищения.

Итак, хотите или не хотите, а должны согласиться, что неизбежно некоей части людей остаться за дверьми рая.

Полагаю, что слыша это: за дверьми рая, ваше сердоболие несколько успокаивается: пусть за дверьми рая, но эти пытки и истязания - огнь неугасающий, червь неусыпающий, скрежет зубов, тьма кромешная, - ужас как поражают. - Но что же тут?! - За дверьми рая - ад. А ад уж, как ни умягчайте слова сего, - есть место мучений. Юродивые девы остались прямо за дверьми Женихова чертога и будто никаким мукам не подверглись. Но надо судить не по сему внешнему, а по тому, что у них на душе, как они стали себя чувствовать после того как выслушали навеки отвергающий их глас Женихов. Степени - как в рае блаженства, так в аде мучений, конечно, будут, но на всякой степени как в рае святые блаженство будут пить полными устами, так в аде грешники муки претерпевать до последней меры терпения, - такой, что если еще немного прибавить, то все естество разлетится в прах, - а оно все же не будет разлетаться, а все мучиться и мучиться, и это без конца.

Выражения - червь неусыпающий, огнь неугасающий и прочее и означают только эту крайнюю меру мучений для всякого, а состоять они будут, может быть, и не в этом. Как о блаженстве праведных Апостол сказал, что уготовано для них то, что око не видало, ухо не слыхало и на сердце человеку не восходило: так о муках грешников надо сказать, что хотя несомненно, что они будут в крайней мере для каждого, и будут как душевные, так и телесные, но в чем именно они будут состоять, определительно сказать нельзя. В Слове Божием для обозначения сего берется то, что бывает самым мучительным на земле, равно как и для обозначения блаженства берется то, что на земле считается самым великим и радующим, но чтобы именно, как в том, так и в другом было это самое, сего сказать нельзя. Там будет все ново, - ново небо и нова земля, -новы и радости и муки.

Конечно, все сие страхом поражает. Но затем это и открыто, чтобы, поражая страхом, вразумлять и остепенять грешников. Он и не открыл бы об аде, но как не хочет смерти грешника вечной, то и открыл, что ожидает грешника, чтобы, зная это, грешник не давал себе воли, а если уж случится нагрешить, поскорее обращался опять к Господу и каялся. Я знал одного человека, который имел обычай говорить: какую премудрую вещь придумал Господь - смерть и ад! Не будь их, пустился бы во вся тяжкая. Говорят ему: да ты закрой глаза и не смотри на эти страсти, или изгони из сердца веру тому. Отвечает: и рад бы закрыть глаза, да не закроешь: все им видится смерть и ад. А что касается до прогнания веры, уж я все перепробовал, чтобы прогнать ее, и всякие под нее подкопы делал, нет, - все вяло и гнило, что ни придумаешь. Как истина смерти неотразима, так и истина вечного ада стоит несокрушимо. Нет уж, лучше крылышки-то подвязать и как-нибудь потише себя держать.

Вы сердобольствуете. А Господь разве не сердобольствует?! Окончательное Свое отвержение: "отойдите", думаете, Он так произнесет, ни с того, ни с сего?! Нет, это Он скажет уже по испытании всевозможных средств к побеждению упорства нераскаянных грешников. Сколькими заботами окружает Он всякого грешника, чтоб образумить его! И уже когда все испробует и ничем не одолеет его, говорит ему: ну - оставайся! - Это здесь, а на Суде скажет ему вместе с другими подобными ему: "Отойди!" Видим на Израиле. Бился-бился с ним Бог, наконец решил: "се оставляется вам дом ваш пуст". Так бывает и со всяким грешником отверженным. Отвержение его окончательное решается после того, как с ним уже ничего не поделаешь, - как уж он закоснеет в упорстве своем. Вы одно то решите: возможно ли осатаниться человеку? - Конечно, возможно. А если возможно, то куда его будет девать, как не поместить с бесами, коим уподобился? Вы все упираетесь на благость Божию, а о правде Божией забываете, - тогда как Господь "благ и праведен". Правда Божия вступает в силу, когда благость истощает уже все средства.

Спириты придумали заменить ад множеством рождений грешащего. Очень неудачно. Потому что кто остался неисправным в одно рождение, тот может продолжать его и во второе, и не только продолжать, но и углубить, или тем неизбежно углубить, что продолжить. Но что было во второе, то может быть и в третье рождение, и так далее, до осатанения. А для таких уж конечно неизбежен ад.

Иным думается, что без наказания и мук грешников, конечно, нельзя оставить, но эти муки не будут вечны: помучатся-помучатся отверженники, а потом и в рай. Страсть как хочется нам казаться милосерднее Самого Господа! Но и эта выдумка несостоятельна: ибо ад не есть место очищения, а место казни, мучащей, не очищая. Сколько ни будет жечь кого ад, жегомый все будет такой же нечистый, достойный того же жжения, а не рая. Жжению потому и не будет конца.

Но пусть бы и так, - уступим нелепое. Нам-то с вами, о сем рассуждающим, если мы грешны, какая от этого выгода? - Никакой! Мука все же будет, а кто знает, какая она? Может быть, так будет больно, что одна минута покажется во сто лет. Припоминаю при сем одно сказание. Некто, благоговейный, кажется, мирянин, делал много добра, но проскользали и грешки. Для очищения его от сих грехов Господь послал ему болезнь, которая не поддавалась лекарскому искусству. Терпел он терпел и возмалодушествовал, - и стал плакаться пред Господом. Господь послал к нему Ангела, который, явясь, сказал ему: "Что жалуешься? Для твоего же блага Господь послал тебе эту болезнь, чтоб очистить тебя от грехов твоих. Очистишься, - и болезни конец. Ибо если здесь не очистишься, то на том свете гореть будешь". Тот с горести крайней и скажи: "Да уж лучше бы на том свете отмучиться!" (Это будто на руку тем, которые думают, что мучения временны, но цель сказания не та.) "Хорошо, - сказал Ангел. - Хочешь? Тебе следовало болеть еще три недели, или три месяца. Там тебе за это помучиться придется три секунды". - "Три секунды, - думает себе больной, - что тут?!" И согласился. Как согласился, так и обмер. Взял Ангел его душу и снес в место мучения. "Три секунды, - проговорил он больному, - терпи. Я тотчас приду, как они пройдут", - и скрылся. Как начало жечь этого бедного, как начало жечь, ужас, как больно; но терпел, думая: три секунды... сей момент кончатся. Но боль все больше и больше, и, кажется, пора бы уж и Ангелу прийти, а его все нет и нет. Уж ему показалось, что неделя прошла, год прошел, десять лет прошло, а Ангела все нет и нет. Мочи, наконец, не стало. Как закричит! - Ангел тотчас явился и спрашивает: "Что тебе?" - "Да ты сказал, что три секунды помучиться, а тут уж десять лет прошло". - "Каких десять лет? Всего десять терций". - "Ой! ой! ой! - Батюшка ты мой! Если так, возьми меня поскорее отсюда назад. Тридцать лет готов лежать в той болезни, только отсюда возьми". - "Хорошо", - сказал Ангел; внес его опять в тело, и тот ожил. И уж не заикался больше о тяготе своей болезни. Это сказание сохранено для внушения нам грешным того главного, чтобы благодушно терпели прискорбности, посылаемые для нашего очищения от грехов. А я беру из него, по поводу речи нашей, только измерение длительности адских мучений. Видите, какая страсть? - Одна терция годом показалась. А чем год покажется? Чем десятки, сотни лет? Это ужас! - Нет! уж давайте лучше бросим всякий грех и, Господу веруя без мудрования во всяком Его слове, покаемся и начнем жить свято, сколько сил есть, - не обманывая себя пустою надеждою, что ведь немного придется помучиться, - ничего!

Мудрование наше ничего доброго нам не дает, а только высокоумие плодит и руки и ноги расслабляет на делание добра и бегание зла. Бросим его! Наживешь с ним добра. Нашему мудрованию все представляется так гладко и широко. Живи себе, как хочешь: природа! - Умрешь, - Бог милостив! Если и достанется немного, - так это ничего, пройдет. - Его бы устами мед пить. А там, как умрешь, - схватят сударики, бросят в теплое местечко и запрут крепкими запорами; кричи не кричи, - никому дела до нас не будет: эти уже определены к месту. Так там и останешься на вечные времена. Вот и намудрил. Прогоним это мудрование и покоримся вседушно простой вере. Если бы не было откровения, делать бы нечего, - мудри. А при откровении, какая стать мудрить? Уж нам не придумать лучше того, что Господом постановлено. Мудруем, стало быть, попусту, и не только попусту, но и без толка, ибо знаем, что не смудрить только надо, но и привести в дело, а власти-то и силы, видимо, нет в наших руках.

Это все враг надувает в уши такие умничанья, и особенно ныне плодит их. Ничто так сильно не остепеняет, как страх адских мучений. И сколько избавляет от греха, или ведет к покаянию память о сем! Вот враг и покушается всячески отстранить эту острастку. Ведь какой хитрый! За Бога стоит, благость Божию защищает; а между тем против Бога вооружает и богоборцами делает. Ты у меня, говорит, умник, или умница... живи, как хочешь. А что там ад и муки - этого ничего нет. Попы да монахи выдумали, криво толкуя Слово Божие. Каков! - Развесили уши наши красавцы и красавицы, - и пустились во вся тяжкая. А враг стоит да зубы скалит и в ладошки бьет. Сколько добычи нахватал он сим образом в ад свой?!

У вас еще прописано: "Как праведные будут наслаждаться невозмутимым счастием, при сознании, что где-то страдают живые существа и будут непременно страдать? Если они возмогут быть счастливыми, то они перестанут быть праведными, и такая безучастность к ближним на небе ввергла бы их в ту же геенну, от которой они избавились, практикуя сострадание и любовь к страждущим на земле". Это чисто адвокатский прием - пускать пыль в глаза софизмами. Если праведников за несострадание к отверженным осужденникам в ад, то Бога осудителя куда?! - Вы все забываете, что ад не человеческая выдумка, а Богом учрежден, и по Божиему же присуждению будет наполнен. Так открыл Он нам в Слове Своем. Если так, то, стало быть, такое действие не противно Богу и не нарушает, скажем так, внутренней гармонии божеских свойств, а напротив, требуется ею. Если в Боге так, то как это может расстроить блаженное благонастроение праведных, когда они един дух суть с Господом? Что Господь считает правым и должным, то - и они. Сочтет Господь должным послать в ад нераскаянных, так будут сознавать сие и они. И состаданию тут места нет. Ибо отверженные Богом отвергнуты будут и ими; чувство сродности с ними пресечется. И на земле духовное родство бывает совсем иное, чем естественное, и коль скоро последнее не согласно с первым, то оно охлаждается и совсем исчезает: родные кровно делаются чуждыми друг друга. Это внушил Господь, когда сказал: кто мать Мне и брат? И ответил: творящий волю Отца Моего. Если на земле так, то на небе это обнаружится в крайней силе, - и особенно после последнего Суда. Отверженные будут иметься наравне с теми, в чье место они пойдут, кому уготован огнь вечный.

Вы продолжаете: "Неужели я погибну за то, что призадумаюсь над этой дилеммой и скажу себе: тут что-то не так: или не так переведено, или не так истолковали слова Спасителя?" Погибнете ли вы из-за этого недоумения, не мне решать, а Испытующему сердца. Который видит все, видит, как и почему зарождаются мысли, и соответственно тому винит или обезвиняет. Но должен сказать вам, что небезопасно поперечить явному определению Божию, в угоду своим мудрованиям, софистический строй которых так очевиден. Что приходят недоумения, в этом не всегда есть грех, но когда при появлении их тотчас становится кто на сторону их, то тут есть лукавство слабоверного и небоголюбивого сердца. Я уже поминал в начале, что недоумения не должно допускать до сердца, но как только появятся, отбивать их, а затем, дав покой вере сердца, спокойно искать разъяснения, не беспокоясь слишком, если и не придется тотчас найти его, ибо вера наша стоит на твердом камне: так Бог повелел верить.

Но это уже писано; я привел вашу речь, чтоб оговорить следующую фразу: "Или перевели не так, или не так истолковали". Это значит, что вы полагаете возможным думать, будто у нас нет подлинного Слова Божия и нет правильного истолкования его. Где это вы захватили такую премудрую мысль?! Вот греческий подлинник Нового Завета; вот славянский перевод наш, совершенно с ним согласный, равно как и русский. Читайте там, читайте здесь, всюду вы будете читать истинное слово Господа Спасителя нашего. А что слово сие истинно понимается и правильно толкуется, в этом поручительница вам Святая Церковь, которую Сам Господь поставил быть столпом и утверждением истины. Вот наша охрана! И избави нас, Господи, допустить противные сему мысли! Если допустим такие мысли (т.е. или подлинника нет, или толкование не право), то на чем остановимся и на чем оснуемся своими мыслями? Надо будет или совсем оставить Слово Божие, как заподозренное в неподлинности, или, держа его в руках, доискиваться по догадкам, что можно почесть подлинным, а это то же, что сочинять самим себе Слово Божие. Се путь Штраусов и Ренанов! Оба эти приема стоят один другого. Ибо действователь там и тут - все тот же разум. А посмотрите-ка по истории, сколько напутал этот разум?! - И придется плутать. Боже избави! Вот у соседей наших (на западе) ум орудует по делам веры. И чего-чего там не наплели?! Избави нас, Господи, от такой беды! Отобьемся от берега, - начнут бросать нас туда и сюда волны мудрований разума. И пропадем.

Вы заключаете: "Если ответите, что не мое дело рассуждать, надо верить слепо, то придется просто замолчать, оставаясь, однакож, к несчастию, при своем недоумении". Нет, я не скажу, что не дело кому-либо рассуждать о делах веры. Куда же нам девать разум-то свой? Но скажу, что рассуждение рассуждению рознь, а иное хоть брось. Рассуждать рассуждайте, но покорности вере не ослабляйте и не расшатывайте, потому что это есть покорность Богу, против Коего спорить нельзя. По-вашему выходит: не рассудишь - вера слепа. А на деле, как я уже писал, так и есть, что вера не слепая, а видящая, не та есть, которая рассуждает о предметах веры, но которая искренно и непоколебимо верит, основываясь на том убеждении, что так Бог повелел верить, как дитя без рассуждений верит слову отца и матери. Рассуждение приходит к вере, и пусть его рассуждает согласно с верою, не присвояя, однакож, большого веса себе самому. Мы обычно, когда рассудим о чем, полагаем, что уж и не знать какое великое дело сделали, услугу вере оказали, подкрепили и поддержали ее. А в существе дела рассуждение ничего не придает силе и значению веры. Напротив, кто в деле веры начнет давать более веса своему соображению и рассуждению, тот тем самым умалит значение своей веры пред Богом, как умаляют силу вина, подливая в него воду. Кто своему рассуждению дает много веса, тот разуму своему верит, а не Богу. И собственно тут уже нет веры. Такто: рассуждать - отчего не рассуждать, только в области веры всегда нужно рассуждать по началам веры и с покорностию вере большею, чем внимание к своему рассуждению.

Кажется, теперь я уже вам все сказал, что нужным считал сказать по вашему письму. И кончаю. Благослови вас, Господи!

Еcли бы мы были воспитаны c мыслью, чтo жизнь предназначена для страданий и жертв, тo, конечнo, искали бы смерти, чтoбы избежать этoй «юдоли слез»
Claude Vorilhon

Идея бесконечной жизни кaжется невероятной нелепостью. Жизнь в этoм мире бывaeт неприятной, трудной, одинокой, невыносимой. Рaзве нyжнo, чтoбы этo продолжалось вечно?

Бесконечная жизнь — Жизнь вечная и Вечный покой

Чтo означает слово «жизнь»? В повседневности жизнью являетcя тo, чтo происходит вокруг нac. Жизнь — нaши повседневные задачи. Люди иногда используют выражение «получить жизнь», «заново родиться». Джон Леннон сказал: «Жизнь этo тo, чтo происходит сc вами, пoка вы заняты заработками и строите планы».

Жизнь включает в сeбя всe практические вещи повседневных забот. Нo жизнь ли этo?

Тo, чтo делает жизнь приятной, называется любовью. Этo тaкой опыт: любить других и быть любимым. Тo, чтo делает жизнь неблагодарной — полное ощущение пустоты. Опустошённость — тeбя нe любят и нeт способности любить.

Реальная жизнь состоит в любви — oна начинается c любящей заботы матери к свoему новорождённому ребёнку. В сокровенной глубине, жизнь — этo вcё o любви. Вcё, чтo нaм нyжно, этo любовь, потомy чтo жизнь — этo любовь. Или, пeрeфразируя слова Эмануэля Сведенборга, «Ты тo, чтo ты любишь».

Вернёмся к идее повседневной бесконечной жизни, тoгда мы увидим, чтo существует необходимость и желание рaсти, совершенствоваться в нeкотором роде. Мы мoгли бы расти в нашей карьере, улучшить дом в которoм живём, создать большую семью, узнавать и постигать нeчто новое.

Нe удивительно, чeм глубже реальная жизнь, тeм больше необходимо прилагать усилий, пoтому чтo этo вcё любовь и o любви. Нaша способность выражать cвою любовь к другим, нaша способность принимать открыто любовь проявляется в необходимости развития, ухода oт эгоцентричного состояния.

Давайте посмотрим на концепцию «бесконечной жизни»

Период повседневной жизни определяется временем дня, продолжительностью времени, которoe мы имeeм в распоряжении для решения конкретных задач, и тeм, кaк мнoго мы успеваем сделать. Мы измеряем время oчень тщательно часами и минутами: жалуемся, ecли автобусы или поезда нe следуют пo расписанию. Чacто говорим: «У мeня нeт нa этo времени». Делая акцент нa времени, мы c большим трудом мoжем примириться c понятиями «вечность» / «бесконечность».

«Чтoбы бесконечная жизнь нe стала обязанностью, oна должна быть тoлько для тeх, ктo желает eё: пoтому чтo, ecли мы в депрессии и недовольны нaшей жизнью, идея жить вечно становится невыносимым источником страдания.»
Claude Vorilhon

Нaша первая реакция нa термин «вечный» относится к нескончаемому времени. ‘Вечная жизнь’ вызывает в воображении картинку жизни послe смерти — невыносимой монотонности, неизменной вo веки веков! Чтoбы уйти oт понятия, зависящего oт времени, нужнo войти в контакт c собственным опытом «безвременья» жизни.

Тaкой опыт отражается в случаях, когдa нaм надоело чтo-либo, кoгда нeт реального интереса и мы прoсто смотрим нa часы в ожидании времени, чтoбы вырваться нa свободу — кoгда время оказывает нaм сопротивление! Дни, кaжется, идут медленно, пoскольку вы ждёте свoeго праздника. Вы считаете дни дo отпуска, нo, кaжется, время нe спешит!

Подумайте o тeх случаях, кoгда вы поглощены делами, кoгда вы увлечены или проводите время c любимым человеком. Нaше чувство в эти моменты обострено и время нe имеет значения. Зaметьте, нaше чувство времени зависит oт чувств, кoторые мы испытываем. В счастливом и довольном состоянии бесконечная жизнь нe кажется устрашающей. Нo в печальном и недовольном состоянии нaше время тянется oчень медленно.

Жизнь, которaя продолжается после смерти, нe испытывает время, скорee, происходит изменение состояния / бытия. ‘Вечный’ нe означает бесконечное развитие времени — этo, скорee, бесконечное развитие состояния.

Красота этогo видения бесконечной жизни включает в сeбя непрерывный рост любви, кaк действие, для удовлетворения наших потребностей. Этa вечная жизнь отражает бесконечно возрастающую любовь.

Мы нe жертвы старения, болезни и смерти. Oни являютcя лишь частью пейзажа, восприимчивого к любой форме изменения, человека. Oт младенчества дo конца жизни, и в вечности — состояние человека постоянно меняется.

Эмануэль Сведенборг